Читать «Кровью омытые. Борис и Глеб» онлайн - страница 55

* * *

Дорога в Таврию обмяла Георгия, куда былая веселость подевалась. Борис даже не узнал его, встретив на торгу. На Георгии корзно теплое, мехом подбитое, шапка кунья, сапоги высокие, зеленые, из мягкой кожи.

— Ты ли, Георгий? — спросил княжич, удивляясь. — Коли б не волос твой рыжий, что из-под шапки выбился, не признал.

Георгий рассмеялся:

— Аль есть еще в Киеве другой рыжий? Мечтал, хоть бороденка иной вырастет, ан тоже красная. — Он провел пятерней по щеке, где едва борода наметилась. — А я вчерашнего дня намерился к те заявиться, сказать, коли княжич забыл меня, то я его нет. Совсем было собрался, да в иное место угодил.

— Это к кому?

— Да к старшему по валке, Аверкию.

— Чего занесло? — полюбопытствовал Борис. — Уж не собираешься ли ты снова в Таврию?

— Угадал. Я, княже, едва на порог, а батюшке моему уже заблажилось на будущее лето валку готовить, а меня за старшего слать.

— Эк, кабы не мои заботы, отправился б и я с тобой.

— Нет, княже, Дикая степь — это те не Царьград. В пути печенежин за каждым бугром, за каждым кустиком таится. Того и гляди, на стрелу наскочишь либо петлю кожаную накинут, как на коня необъезженного.

Друзья шли по торжищу, переговаривались, а вокруг народ толкался, и хоть не так уж людное торжище, а шумное. Особенно крикливо, где пироги и сбитень продавали. Горластые пирожницы на все лады свой товар расхваливали, пироги румяные, духмяные, под самый нос суют, и не хочешь, да не утерпишь.

Съели княжич с боярским сыном по куску, пить захотели. Старик сбитенщик налил им по чаше. Сбитень горячий, на меду и травах, имбирем пахнет. Борис в карман за резаной полез, однако сбитенщик его руку отвел:

— Обижаешь, княжич, с тебя и друга твоего не возьму.

Когда с торжища выбрались, Борис разговор продолжил:

— С Аверкием уговорился?

— Меня, Борис, не столько Аверкий, сколько дочка его Улька завлекла. — И замолчал.

— Аль приглянулась?

— О чем сказывать!

— Вот те и Георгий! Говоришь, к Аверкию ходил.

Покраснел Георгий, лицо по цвету с волосами сравнялось.

— Показал бы ты ее мне.

— Опасаюсь, дорогу мне переступишь, — отшутился Георгий.

— Не бойсь, аль меня не знаешь? Я ведь до девок робок, по всему, мне и жену великий князь искать станет, как и княжение.

— Не забыл ли ты, княже, егда я тебя к баням водил и нас там девки попотчевали крапивой?

— Того не запамятовал, после того угощения мы зады в Днепре остужали.

Оба весело рассмеялись.

— Так ты Ульку покажи, не таи от друга.

— Ладно, княжич, завтра свожу. Да чего там завтра, сейчас и сходим.

— Так уж сразу, — растерялся Борис.

— Нет, княжич, такого уговора не было, напросился, раком не пяться.

На Подвальной улице они остановились. Георгий указал на домишко с двумя малыми оконцами, затянутыми бычьими пузырями.

— Вон и дворец ее, там княгиня проживает. — И потянул Бориса за рукав теплого кафтана.

Увидев гостей, Улька растерялась, однако тут же в себя пришла. Обмахнув холстинкой столешницу, и без того чистую, повернулась к Борису:

— Садись, княжич, вон скамья.

Георгий обиделся:

— Отчего, Улька, одного княжича привечаешь?