Читать «Сага о Тимофееве (сборник)» онлайн - страница 40

Света зажмурилась и пошла на откровенную провокацию, которую ни за что не позволила бы себе в иных обстоятельствах.

– Выбирай, – приказала она. – Либо я, либо он.

На горе-изобретателя было жалко смотреть. Исполненный скорби, он стал разительно похож на деревянную скульптуру Николы-угодника.

– Я люблю тебя, Света, – горестно промолвил Тимофеев. – Но ты неправа. Изобретений, бесполезных для научно-технического прогресса, не бывает…

– А трамвайные компостеры?! – вне себя закричала девушка и кинулась прочь.

На глаза Тимофееву нежданно навернулись слезы – не то от пустяковой ссоры с любимым человеком, не то от очередного удара молотком по пальцу. Но в этот момент ему пришло на ум нетривиальное решение одного конструктивного узла, который играл не последнюю роль во всей затее.

Когда Тимофеев шел за столовой, чтобы провести остаток обеденного перерыва в полезных размышлениях о судьбах открытий, к нему неспешно приблизился кряжистый мужик, плоть от плоти земной, бригадир сельских механизаторов Федор Силуков.

– Тимофеич, – произнес он прокуренным голосом, придав ему сколько возможно задушевности. – Веялка не фурычит. Взбрыкивает, язви ее, и зерном фукает. Зашел бы…

– Зайду, – рассеянно пообещал Тимофеев. – Федор Гаврилович, у вас, помню, дома имеется сломанный диапроектор «Экран».

– Непременно имеется, – обрадовался Силуков, быстро уловив, чем именно он сможет отблагодарить полезного, но, увы, непьющего человека. – Забирай его, Тимофеич! Один леший, я себе видеомагнитофон покупаю. Только ты учти, парень: мне не треба, чтобы веялка по небу летала. Мне треба, чтобы она не зерном, язви ее, фукала, а полóвой да мусором. А то я тебя знаю – ты рационализатор злостный… Ну скажи на милость, на кой нам тот картофелесборочный комбайн, что ты из списанной «Нивы» соорудил?! Он же, язви его, не столько клубни выбирает, сколько всякие вуги-буги наяривает, а городские шефы вокруг него хороводы водят…

Вечером было совсем плохо. Девушка Света, поджав накрашенные губки, зацепила под руку местного комбайнера Васю и ушла с ним на танцы. По пути они миновали печального Тимофеева с раскуроченным диапроектором под мышкой. Сердце злостного рационализатора дробилось на мелкие фрагменты и обливалось кровью. Но он твердо знал, что наука требует жертв, хотя и не был уверен, что таких существенных.

Так или иначе, он уже представлял себе конкретную реализацию замысла в деталях. Вооружившись гаечным ключом, топором и паяльной лампой, он уединился в подсобном помещении сельского общежития. Лампа горела адским синим пламенем, распространяя бензиновый аромат. Диапроектор мелко вздрагивал, учуяв свой грядущий вклад в научно-техническую революцию. Топор и ключ мирно лежали на табурете, дожидаясь своего часа.

К полуночи, лелея на простертых перед собой руках запеленатый в мешковину прибор, что возник на обломках серийного диапроектора, Тимофеев устремился во двор. Путь ему освещали ясные звезды и полная луна, похожая на непропеченный блин. Тимофеев спешил испытать свое детище в полевых условиях – иными словами, на том самом лугу, где все и началось.