Читать «Катарсис ефрейтора Тарасова (сборник)» онлайн - страница 7

В желудке свился клубок страха и, поднявшись в легкие, заполонил грудную клетку.

Дождались.

Карпова бросило в жар, и он, как при тяжелом гриппе, вдруг ощутил хруст каждого сустава, писк каждого сухожилия. Ему стало невыносимо душно в переполненном автобусе, но, выскочив на остановке, он так и не смог вздохнуть свободно – морозный воздух перехватил горло и там застрял.

Дождались!

Мэр наконец-то решил привести дорогу в порядок. Сын Марины Анатольевны больше не шляется со всякой шпаной – готовится к поступлению в институт, а Пётр Семёнович перестал склонять подчиненных девушек к сожительству.

Это значит, что она пришла.

Она настигла его здесь, в Сибири, в тупике одной из веток железной дороги, о которой забыли прежде, чем успели достроить. Оконечинск, город на самом краю земли, дал ему приют и последнюю надежду, но не уберег. Карпов знал: в какую бы нору он ни забился, она его найдет. Она научила его бояться. Чуять ее приближение он научился сам.

* * *

Олег Карпов хорошо помнил день, когда ему впервые открылась жуткая правда, грохочущим бульдозером переехавшая его налаженную жизнь.

Было тяжелое рабочее воскресенье после трехдневной гулянки – праздник выпал на четверг, и теперь приходилось расплачиваться за дармовую пятницу. Женщины явились на службу издерганными, а мужчины опухшими и жаждущими пива. До обеда народ обсуждал похмельные недуги, а к вечеру, когда все начали приходить в себя, по отделу разнеслась весть о том, что секретаршу вроде как подменили.

Заразившись внезапным ажиотажем, Карпов не утерпел и заглянул в приемную. Леночка находилась на своем месте, и это была, несомненно, она. Пунцовые вампирические ногти, прозрачная блузка, блестящий витой локон, спускающийся к правой брови, – всё это удостоверяло Леночкину личность не хуже паспорта.

– Евграф Валерианович отсутствует. Если у вас к нему какое-то дело, я могу записать на завтра, – вежливо сказала она.

Олег, уже собиравшийся уйти, оцепенел. То, что он услышал от секретарши, могло быть сказано кем угодно, только не Леночкой. Ленок никогда не называла Шефа по имени-отчеству, если, конечно, его не было рядом, – слишком сложно для ее чувственного ротика. Она никогда не обращалась к Карпову на «вы» – много чести. Наконец, она не произносила столько слов подряд, не отвлекаясь на улыбку или томный вздох.

Никогда.

Олег пригляделся и обнаружил, что девушка в приемной не имеет с Леночкой ничего общего. Холеные руки управлялись с бумагами так ловко, что всякая потребность в оргтехнике отпадала. Глаза, большие, как у индийских актрис, уже не щупали, не оценивали, не приглашали в ад – они всего лишь смотрели.

Потрепавшись в курилке, народ решил, что Леночка нашла себе хорошего строгого мужика, вот и остепенилась. На этом тему закрыли.

– Что бы сказали ее прежние подруги? – бросил кто-то напоследок, и Карповым вдруг овладело странное беспокойство. Он вспомнил, как несколько дней назад случайно столкнулся со старым товарищем. Олег подумал было, что встреча окажется почти формальной: поболтать, обменяться телефонами и никогда не позвонить – ведь юношеская дружба, как первая любовь, не возвращается. Он предполагал, что перед ним чужой человек, но не ожидал, что настолько. Олегу и в голову не могло прийти, что холодный, рассудительный Александр – тот самый Шурик, с которым они когда-то понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда.