Читать «Завтрак гораздо важнее, чем рай» онлайн - страница 4

Почему на двери? Потому что, пока вы не познали любовь, вы не можете познать моста между человеком и Богом. Дверь – это символ. Дверь является границей между миром ума и миром не-ума. Только через любовь мы познаем удивительные тайны жизни.

Этот символ очень важен, но многие храмы строились без него. Люди избегали его. Они слишком глупы… Однако древнее предписание имеет огромное значение: только любовь может быть вратами, поскольку только любовь способна оживить поэзию.

Если вы пользуетесь только первым языком, вы разрушаете в себе нечто очень тонкое. Вы все больше и больше привыкаете к камням и все меньше и меньше обращаете внимания на цветы.

Но есть еще второй язык, находящийся глубоко под первым, как гораздо более древняя и более обширная структура. Это язык того, о чем нельзя сказать. Да, поэзия – это язык того, что невозможно выразить словами. И, тем не менее, об этом необходимо сказать. Об этом крайне необходимо сказать, и поэзия – как раз язык того, о чем невозможно сказать.

То, что можно сказать, мы говорим прозой. Но как сказать о том, о чем невозможно сказать, если вы не знаете языка поэзии? Это язык того, что невозможно выразить словами, язык, на котором мы говорим, чтобы не хранить полного молчания, язык эмоций и экстаза.

Эти короткие стихотворения Иккью могут показаться не особенно поэтичными. И действительно, Р. Х. Блис пишет о дока Иккью: «Короткие стихотворения Иккью не имеют большой поэтической ценности, и, тем не менее, они раскрывают перед нами глубоко искреннего человека, который, возможно, слишком честен, чтобы быть великим лирическим поэтом». Его цель не поэзия. Его цель – выразить нечто, что не может быть выражено обыкновенным языком. Поэзия используется как средство выражения, запомните это. Не смотрите на нее с точки зрения литературы, воспринимайте ее с точки зрения экстаза.

Иногда экстаз можно выразить всего несколькими короткими словами. На днях я читал В. Сэмьюэла. Он пишет: «Однажды, бродя по тихим, укромным лесным опушкам и размышляя над загадкой общения, я стал свидетелем счастливого воссоединения отца и его пятилетнего сына, который заблудился в лесу и которого долго не могли найти. Я знал, что мальчик найдется, я знал это наверняка, но, несмотря на мою уверенность, я не мог развеять страхи отца или привести его к пониманию истины, которую видел я. И тогда, в то время как я размышлял, задаваясь вопросом неспособности общаться, когда это так важно, я увидел, как маленький мальчик и отец нашли друг друга.

О, какое воссоединение! Босоногий мальчуган выбежал из леса, крича что есть мочи: „Папочка! Папочка!“ – и рыдающий, забывший про стыд отец подхватил ребенка на руки. Все, что он мог сказать, было: „Аллилуйя! Слава Богу!“ Он повторял это снова и снова: „Аллилуйя! Слава Богу!“»

Бывают моменты, когда нужно что-то сказать и невозможно ничего сказать. Бывают моменты, когда слезы говорят больше, чем слова. Бывают моменты, когда смех говорит, больше, чем слова. Бывают моменты, когда жесты говорят больше, чем слова. Бывают моменты, когда молчание говорит больше, чем слова. И все это: и смех, и слезы, и жесты, и молчание – все это относится ко второму языку, языку поэзии.