Читать «Письма в Небеса» онлайн - страница 5

…Пока не споткнёшься, не заметишь могильную плиту Помяловского. Вот уж этого-то автора нам помнить просто необходимо! «Очерки бурсы» современным православным людям нужно читать и перечитывать — и мирянам, и священникам, — хотя бы для того, чтобы лучше понимать, почему в России случилась революция и была ли она такой уж несправедливой. Или небольшой его рассказ «Вукол» — об отважном маленьком мальчике, нашедшем в себе силы противостать наглости, хамству и жестокости взрослых дядей, — прекрасный рассказ, благотворная и целительная встряска для души!

Бродишь и бродишь по Литераторским мосткам, и ноги сами не хотят уходить отсюда… Вот чудно красивый памятник над могилами Дмитрия Мамина-Сибиряка и его жены, вот благородно-сдержанный памятник Крестовскому, автору «Петербургских тайн»… А вот и Салтыков-Щедрин… Здравствуйте, Михаил Евграфович… Не объедешь на кривой кобыле этого автора, а хотелось бы объехать, хотелось бы вовсе забыть его и не вспоминать никогда. Страшный, больной, исходивший ядом человек, отец современной «чернухи», русский писатель, чью безумную русофобию не смогли перещеголять и деятели нашей эпохи… Но встретив его здесь, на кладбище, не чувствуешь в себе желания ругаться и проклинать… Что ж, есть в России и такие литераторы… На то и щука в море, чтоб карась не дремал, — тот самый щедринский Карась-идеалист…

И довольно об этом. Подойдём лучше к могиле Ольги Берггольц — вот где надгробье изумительное! Я сейчас не говорю о самой поэтессе: её поэзия — особое явление в жизни великого города и так же неотъемлема от него, как Александрийский столп или Ростральные колонны. Но вот надгробие: сколько жизни, сколько надежды! Много писали об этом памятнике, на котором поэтесса изображена на фоне огромного окна, — легко заметить, что в оконную раму тайно вписан крест, да и само окно нельзя трактовать иначе, как указание на иной мир, лучший мир, — окно, открытое в небеса…

Удивительное ощущение не покидает вас, когда вы ходите по Литераторским мосткам: великие имена, встречающиеся здесь на каждом шагу, дышат таким смирением, скромностью и миром, что пропадает всякая отчуждённость, всякая хрестоматийность. Ты стоишь лицом к лицу с великими тружениками русского духа — и чувствуешь себя в кругу родственников, в кругу старших братьев, любящих, понимающих, способных помочь…

И не удивительно, что, встретив могилу человека, которого знал при жизни, чувствуешь желание раскланяться с памятником, и невольно произносишь вслух: «Здравствуйте, Андрей Юрьевич!» Такое было со мной у могилы Андрея Толубеева. Встречался с ним за год до его смерти, расспрашивал о том, как та или иная роль влияет на душу актёра. И знаменитый артист размышлял, оценивал, судил свои роли — не для меня, не для газеты, — в первую очередь для себя самого. Кстати, выглядел он тогда хорошо — мне и в голову не приходило, что скоро его не станет… А вот теперь иду по кладбищу, и встречаю его могилу, и пытаюсь понять: как ему там? покойно ли спится? Литераторские мостки полны мира и покоя, и могила Андрея Толубеева ничем не противоречит этой небесной тишине — вокруг неё так же мирно и светло, как и повсюду здесь…