Читать «Начальник Нового года» онлайн - страница 46

Каждые пять минут Макс останавливал Катю, притягивал к себе и целовал в тугие холодные щеки. Тогда снег начинал идти быстрее. Катя запрокидывала голову и смеялась. Макс крепко держал ее и сдувал с ее ресниц снежинки.

Редко-редко мимо них проходил заснеженный пешеход, но каждый раз он был как будто из другой сказки и шел мимо, не замечая Макса и Кати.

Они шли целую вечность по старым улицам и переулкам. Одни Макс не помнил, другие – не узнавал. И вообще, если бы у него вдруг спросили, что это вокруг него, где он находится и в каком времени все это происходит, то он не сумел бы ответить, поскольку в глубине души был уверен, что чудесная Катя знает тайну волшебной дверцы, ведущей в другой мир, где все по-другому. И сейчас они были с Катей в необыкновенном городе, где не гудят машины, не мигают рекламы, не толкаются прохожие, не шумит Садовое… Может, здесь и Садового нет – Макс нисколько не удивился бы, если бы в Катином мире его и вправду не было.

Прямо перед ними вырос огромный дом, они зашли внутрь и долго топали, сбивая снег, по просторной и светлой лестнице. Катя вертела Максом как хотела, отряхивая его куртку сзади и спереди. Белые пальчики Кати проворно побежали вверх по теплому дереву перил, и Макс потопал следом.

Видимо, он очень громко топал, потому что на одной из площадок высунулась из двери старушка с белыми как пух волосами, спросила: «Катенька?» – и больше ничего не спросила. А Катенька только засмеялась и сказала: «Это со мной, Анна Афанасьевна! Это Макс». Макс просто раздулся от гордости, но все-таки пожалел, что у него не было каких-нибудь катиных сумок – показать этой Анне Афанасьевне, что он при деле: сумки несет.

Катя толкнула высокую коричневую дверь, а потом втолкнула внутрь Макса, который как раз сообразил, что можно не останавливаться, чтобы поцеловать Катю, а просто поднимать ее и держать на весу, целуя куда попало. Когда она начинала брыкаться, он счастливо хохотал. Опускал ее на землю, чтобы она сделала два-три шага, и потом все начиналось сначала.

– А тут что? – спросил Макс, оказавшись в старой-престарой квартире. В прихожей Макса поразил старинный диван с резной деревянной спинкой и увесистый черный телефон на специальном столике. Больше в сумраке прихожей ничего не было видно. Из-за приоткрытой двери сочился слабый белый свет.

– Тут я, – сказала Катя, – живу.

– Одна? – уточнил Макс. А то мало ли что?

– Одна, – ответила Катя. – Раньше с бабушкой, а теперь одна.

– Мне уж-жасно жалко, что я не могу по всей форме представиться твоей бабушке, – искренне сказал Макс и угадал. Катя подошла к нему близко-близко (Макс перестал дышать), крепко взяла его двумя руками за виски и поцеловала так, что у Макса зашлось сердце. Прозрачный белый мир, сотканный из невесомого снега, куда-то делся, под ногами у Макса разверзлась земля, и его сердце стало падать туда, вниз, и он – вслед за ним. Он то летел в глубоком колодце, то пробирался в темной кроличьей норе, то летел по наклонному туннелю, то снова падал в бездонный колодец. А когда он наконец приземлился на кучу сухих листьев (нет, все-таки на постель, кажется), то от всего этого долгого, как жизнь, путешествия у него осталась одна только фраза: «У меня очень смешные трусы, поэтому закрой глаза и не смотри, как я их снимаю». Макс прокрутил эту фразу в голове два или три раза, пока до него дошел смысл (интересно, я послушался или нет?), а потом он расхохотался.