Читать «Ловушка для героя» онлайн - страница 235

Государственный Канцлер получил оба письма за неделю до своего ареста. Он оказался заговорщиком и врагом народа. Его преступления были столь многочисленны и столь мерзостны, что король решил не проводить публичный суд, а только огласить следственное заключение. Буря народного возмущения преступлениями высокородного и сиятельного негодяя была столь велика, что смертный приговор был воспринят как должное. Пресса сокрушалась, что ему дали слишком милосердно и слишком просто умереть. Надо было четвертовать или посадить на кол.

Голову Канцлеру отрубили примерно за месяц до того, как Эрман собрался в поездку под прикрытием. Его командировка была во многом спровоцирована волнениями в верхних эшелонах власти. Хотел временно скрыться из виду и остаться чистым. Чутье его не подвело, он уехал вовремя, а случай на дорожной станции, при всех неприятных последствиях для здоровья, весьма благотворно сказался на репутации генерала.

Читая письмо, он еще раз пережил многое из того, что произошло с ним за последнее время. К своему собственному удивлению генерал почувствовал даже нечто похожее на волнение. Особенно его заинтересовала фраза о том, что к сходным выводам пришли "некоторые мои подчиненные". Интересно, кто эти самые загадочные "некоторые"? Ведь это означает, что кроме него к определенным заключениям пришли и другие служащие Надзора, но, в силу пирамидально-иерархического строения структуры ведомства, всей полнотой информации обладал исключительно "друг и родственник Ульрих". Наверное, именно поэтому из главных управленцев Надзора убрали только его и сделали это, надо отдать должное, очень аккуратно.

— Знаете, граф, первый раз я почувствовал неладное, когда служил начальником губернского управления Надзора в Востравской гавани, — начал Эрман, дочитав последнюю страничку увесистой папки. Как профессионал он знал, что от него хотят, и собирался удовлетворить многие из желаний своих нынешних… Долго думал, как их обозначить без урона своего достоинства, — "…нынешних руководителей".

— Сначала мне показалось, что все дело в происках Герцогства. Они ведь до сих пор не сняли со своего знамени и не вывели из титула герцога девиз "Во всем мире". Признаться, я долго и всерьез считал, что они действительно являются для нас угрозой. Стыдно. Теперь-то мне стыдно. А тогда… Тогда я только приступил к работе на столь высокой, а главное автономной должности. Назначение было столь неожиданным, что иногда у меня болела голова от счастья и забот одновременно. Признайтесь, в этом назначении была ваша рука, граф.

— Моя?

— Я имел в виду, вашей организации.

— Это было не только мое решение, но оно оказалось последним крупным решением, на которое я оказал влияние.