Читать «Три креста» онлайн - страница 44

В дверь постучали: это был Никколо. Открыть ему? Нет, они уже слишком далеки друг от друга. Джулио подождал, пока тот ушел, затем открыл ящик письменного стола и вытащил толстую бечеву, которой скрепляли охапки книг. Он не понимал до конца, что делает. Забравшись на табуретку, Джулио проверил, достаточно ли крепко прибит крючок на одной из балок. Нет-нет, он вовсе не собирается себя убивать! Он продел бечеву и завязал свободный узел, затем слез вниз, чтобы поглядеть. Джулио разглядывал веревку с улыбкой, это была шутка, но вдруг почувствовал неодолимое желание поддаться ее зову, просунуть шею в петлю. В бреду он принялся разговаривать с веревкой, умолял не искушать его, но снять ее с крючка не решился. Пусть висит как напоминание о его грехах! Джулио показалось, что возле лавки толпятся люди. Он видел, как они подходят со всех сторон, колотят в дверь — еще немного, и они ворвутся. В исступлении Джулио бросился к двери, чтобы подпереть ее, чем можно, но видел, что засовы вот-вот упадут под тяжелыми ударами. Старинные вещи, лежавшие на сундуке, кричали: «Ты от нас не уйдешь! Ты такой же, как мы!» «Подождите, — отвечал он им, — мне нужно поставить подпись!» И тут Джулио увидел свою подпись, которая кружилась по полу в адской пляске; он попытался было поймать ее, но она проворно скользнула под шкаф. «Видите! Она сама выскользнула у меня из рук!»

Джулио потушил свет и, не отдавая себе отчета в том, что делает, забрался на табуретку и просунул голову в петлю. Почувствовав, как ему сдавило горло, он хотел было закричать, но не смог.

XIV

Судья велел снять тело Джулио и отнести в Анатомический Институт. Через пару дней его разрешили похоронить на кладбище Латерино. Энрико и Никколо шли за вощеными похоронными носилками, глядя с подозрением на прохожих и внутренне желая, чтобы все поскорее закончилось, словно кто-то мог в любой момент прийти и арестовать их вместе с покойным братом. Могильщик помог положить тело в гроб. Затем подоспел священник — коренастый, лицо загорелое, как у крестьянина, башмаки, подбитые гвоздями. Он облачился в ризу и благословил очередного гостя.

Пол маленькой капеллы был усеян гнилыми лепестками, облетевшими с похоронных венков, братья осторожно ступали, сняв шляпы и глядя под ноги.

— Как же это он? — спросил священник, кивнув в сторону Джулио и слегка покраснев.

— Удавился, — ответил Энрико, Никколо возмущенно промолчал.

Священник распрощался с ними, схватил зонтик и шляпу и поспешил домой: дел, как обычно, было много и нельзя было терять ни минуты.

Небо было желто-серое, а воздух такой влажный, что по железным кладбищенским воротам стекали вниз капли; могильные плиты блестели, верхушки кипарисов исчезали в тумане. Казалось, светало, хотя было уже десять часов утра. Постепенно пелена тумана, окутывавшая Сиену, рассеивалась, вырисовывались синеватые контуры домов, которые затем обретали свой привычный цвет. И, наконец, осталось лишь легкое сверкающее облачко на горизонте.