Читать «Пьесы для чтения» онлайн - страница 89

АНЖЕЛИНА. А я? (Подходит к нему.) Я тебе двадцать первого на голову свалилась… как дар небес.

КОСТЯ. У меня день рожденья двадцать четвертого. Я бы не стал отмечать, если бы не двадцать первое рядом… Если б не мулька моя с двадцать первым, тебя бы в коробке не принесли… двадцать первого. Просто бы я гостей не позвал… двадцать первого… понимаешь?

АНЖЕЛИНА. Получается… (касаясь его лица) что мы достались друг другу и целый месяц трахаемся, как сумасшедшие… потому… что твоя прежняя подружка… была двадцать первой в школьном журнале?

КОСТЯ (касаясь ее лица). Все в этом мире взаимосвязано. Все!

АНЖЕЛИНА. Расскажи еще о ней.

КОСТЯ. О, нет. Не хочу.

Игры рук, вектор поведения определенно задан.

АНЖЕЛИНА. Не хочешь?.. Костя, расскажи, я буду хорошей.

КОСТЯ. Не сейчас.

АНЖЕЛИНА. А я хочу сейчас. Сейчас… Очень тебя хочу.

КОСТЯ. Думаешь, я тебя не хочу?.. А как я-то хочу…

Чувственные объятия. Поцелуй. Чувственный. Более чем.

Звонок в дверь.

Обнимая друг друга, глядят в разные стороны.

АНЖЕЛИНА (не ослабляя объятий — задумчиво). Почему так всегда?

КОСТЯ (информативно-нежно). У наших — ключи. Водопроводчик.

АНЖЕЛИНА. Почему всегда — водопроводчик?

КОСТЯ. Ничего не всегда. Так — первый раз.

АНЖЕЛИНА. Первый раз — водопроводчик. А так ведь — всегда.

КОСТЯ. Когда же всегда? И без водопроводчика — не всегда. Будь справедлива.

АНЖЕЛИНА. Все равно: почему?.. почему?.. почему?

2

Театральная студия. Теперь здесь порядок. На пожарном щите больше нет дамских сумочек. На сцене — декорации для спектакля. Колесо от телеги. Два манекена — мужчина и женщина.

Костя приносит манекен — девочку.

КОСТЯ. Обещанное.

МАША. Долгожданное. Спасибо, Костя! Сюда.

Костя ставит манекен на сцену.

Очаровательно. Теперь комплект. (Устанавливает манекен в соответствии с замыслом.)

КОСТЯ. У нее только имени нет.

МАША. А нам и не надо… (Девочке-манекену.) Видишь, здесь мы живем. Познакомься с родителями. (Косте.) Ну и как тебе помещение? Как подмостки? Тесновато, конечно, но…

КОСТЯ (на манекен). Константин зовут.

МАША. Знаю. А эту — Анжелина. У нас они безымянные… Стульев тоже вот поуменьшилось… У нас администратор был, он себя директором называл, а был за всех — и за реквизитора, и за рабочего сцены, здесь и жил… Правда, недолго. Исчез, а вместе с ним часть реквизита и несколько стульев…

КОСТЯ. Из бомжей?

МАША. Не думаю. Слишком бравировал интеллектом.

КОСТЯ. Видишь, не один я лох.

МАША. Если бы не мой Красноярск, все бы это на мне повисло… помимо еще и сценографии… Что тебе показать?.. Как на сцене — хочешь посмотреть? Сядь.

Костя садится на стул, он — зритель.

Я — Люся Богданова, выхожу и говорю томным голосом (изображает актрису): «Львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси — все они хороши для изготовления чучел. Таксидермист уже приобрел кислоту…» Текст не помню, врать не буду… Забыла сказать, Люся в черном трико… А Женя Ким выходит отсюда. В том же духе — о манекенах. А потом:

Никогда не будет ни семейной драмы, Никакой трагедии, Никакой интриги. Манекен-папа, Манекен-мама, Манекен-дочка                                    живут на витрине. Манекен-мама:                                    не поймешь —                                                                        будто не лицо, а мрамор. Взгляд маниакальный. Манекен-мама свой макет уюта осознать не может —                                                развела руками. Манекен-дочка…                                    В парике                                                            доченька… Манекен-дочка                                    миниманекен. Манекен-дочка словно озабочена сосуществованием никого ни с кем. Манекен-папа                                    все глядит на улицу. Люди и автобусы…                                                Утро…                                                                        Пустяки… Манекен-папа                         глубоко задумался. Вот читал как будто и забыл стихи.