Читать «Пьесы для чтения» онлайн - страница 62

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Еще бы.

НИНА ЛЬВОВНА (Олегу). Смотрите, ребята, как бы вам не пришлось вызывать скорую.

Молчание.

ОФИЦЕРОВ. Да!

Еще дольше.

НИНА ЛЬВОВНА. Олег, вам чем-то не нравится Двоеглазов?

ОФИЦЕРОВ. Омерзительный тип.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Что же в нем омерзительного такого?

ОФИЦЕРОВ. Все.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Ну что он там — за столом чавкает? Угрожает кому-нибудь? Сплетничает?

НИНА ЛЬВОВНА. Отстань от него. Он все уже сказал. И очень точно.

ОФИЦЕРОВ. Я бы вызвал его на дуэль.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Это мальчишество.

НИНА ЛЬВОВНА. За что, Олег?

ОФИЦЕРОВ. Можно я не буду отвечать на ваш вопрос?

НИНА ЛЬВОВНА. Да, да, конечно.

Помолчали.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Так он, поди, и пьет еще?

ОФИЦЕРОВ. Рюмку за рюмкой.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. А что же он пьет?

ОФИЦЕРОВ. А все, там в меню все есть.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Невозможно поверить. Язва, печень… И все-таки верю.

НИНА ЛЬВОВНА. Другого и быть не могло.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Он пьяный уже?

ОФИЦЕРОВ. Ну ведь я же не пьяный… уже?

НИНА ЛЬВОВНА. Олег, не пейте больше. Вы не один.

ОФИЦЕРОВ. Я больше не буду, Нина Львовна. Я к Ляле пойду. Она ждет.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Иди, иди скорее. Пойдем, провожу… до лестницы.

НИНА ЛЬВОВНА. Берегите себя, Олег.

ОФИЦЕРОВ. До свидания, Нина Львовна.

НИНА ЛЬВОВНА. До свидания, друг мой, иди.

Офицеров удаляется в сопровождении Романа Петровича. Нина Львовна пребывает в задумчивости.

3

Прошло сколько-то времени: не то десять минут, не то пятьдесят.

Темнота.

ГОЛОС НИНЫ ЛЬВОВНЫ (строгий). Зачем ты выключил свет?

ГОЛОС РОМАНА ПЕТРОВИЧА (отважный). Я на печку смотрю! Подожди, сейчас.

ГОЛОС НИНЫ ЛЬВОВНЫ. Не валяй дурака! Включи немедленно!

Роман Петрович покорился. Светло. Нина Львовна сидит за столом. Перед ней — раскрытое меню.

РОМАН ПЕТРОВИЧ. Так, вспомнилось… (Пауза. Стоит возле печки). Печка, печка. Печка, ты моя печка. Кафельная, нефункциональная… Вот, говорят, дымоход засорился. Теперь уже и не вычистишь. А я печку, Нина, когда мне двадцать лет было, тогда и топил последний раз. Стихи жег. Страниц пятьсот и все о любви. Нет, рукописи горят, горят. Плохо, но горят. Сначала одна страница, потом другая, постранично горят… словно огонь читает. А с торца не горит, с торца рукопись только обугливается. (Ждет, что скажет Нина Львовна — напрасно). Помнишь, ты мне рассказывала, как я корью в детстве болел? А на печке светофор отражался. Тогда светофор висел напротив окна… на той стороне улицы… и отражался пятнышком… вот здесь где-то, вот тут… (Показывает пальцем). А я болел. Свет выключат, я лежу ночью, темно и болею. Нина, расскажи, я ведь тебе рассказывал, помнишь? У тебя хорошо получается.

Нина Львовна молчит.

Здесь кровать стояла… А я на печку смотрю. Сначала зелененькое такое, потом желтенькое, потом красненькое… Слушай! Какие стихи, помнишь?.. помнишь, я написал?.. хорошие! Тебе понравились. Сама говорила. Э-эээ. (Напряжение памяти).

Жарко. Не спится. Жарко.

(Читает извиняющимся тоном, без выражения).

Жалко, что свет выключен. Дворник не улице шаркает. Скоро меня вылечат.

А мог стать поэтом. Почему не стал поэтом? (Пауза). «Воспоминание» называется. Уже когда достиг высот профессионализма. Э-эээ. (Ждет подсказки).