Читать «Anamnesis morbi. История болезни» онлайн - страница 188

В полном молчании мы прошли под миниатюрной радугой и остановились. Невероятный гость повернулся ко мне и опять улыбнулся:

— У тебя очень забавный вид. Будто привидение увидел.

— Привидение я уже видел, — я обрел наконец дар речи. — Хруля, например.

ОН покачал головой.

— Хранитель — не привидение. Он нематериальный, верно, но — не привидение. Он — Хранитель.

Я молча кивнул. Это я уже уяснил.

Дождь прекратился также неожиданно, как и начался. Будто обрадовавшись этому, солнце с удвоенной силой обрушилось на влажную степь, на глазах высушивая пожухлую траву. А радуга — осталась.

— Ты, наверное, хочешь спросить, зачем я здесь? — на долю секунды опередил мой вопрос мальчишка.

— Да. Но не только это. Почему я? — едва шевеля губами в странном оцепенении, прошептал я.

— Можно я сначала отвечу на последний вопрос? — неуверенно попросил ОН.

Я кивнул.

— Павел, я не знаю, почему именно тебе выпало идти за жезлом. Правда не знаю. Так получилось. Ты оказался рядом с умирающим хранителем этой тайны. Тебе он доверился. А потом случился тот несчастный случай, когда тебя ударило током от этого вашего прибора, как его… де…

— Дефибриллятора, — машинально уточнил я.

— Ну да, его самого. И ты умер. Но твои друзья не дали твоей сущности уйти в Улей. Они оживили тебя, сами не ведая, что творят. И тогда к тебе пришел Хранитель.

— Но… разве это не ты его послал? — изумился я.

ОН усмехнулся и отрицательно помотал головой.

— Нет, конечно. Хранитель пришел сам, по собственной инициативе. Но, если бы не твоя смерть, пусть и кратковременная…

— Клиническая, — опять уточнил я.

Подросток непонимающе вскинул на меня глаза. Они были синими, как у Хруля.

— Клиническая смерть! — поспешил я пояснить.

— А-а-а… ну да, клиническая. Так вот, если бы не твоя клиническая смерть, у тебя не было бы никакой возможности увидеть Хранителя. А у него — явиться к тебе. Ибо по Правилам Игры, Хранитель может являться людям (вернее, их душам) только после их смерти. Но мы как-то не уточнили в свое время, после какой именно.

— В том числе и после клинической? — я понимающе кивнул.

— Именно. В том числе и после нее, — подтвердил парнишка.

Я растерянно опустил руки:

— Но… как же так. Ведь ты же — всемогущ и милосерден. Так, по крайней мере, у нас тут считается. Разве ты не можешь сам добыть этот несчастный жезл, чтобы люди не пострадали?

ОН грустно покачал головой:

— Я не всемогущ, Павел. И вовсе не милосерден. И то, и другое — распространенные ваши ошибки.

Я оторопел: как это, не милосерден? Как это — не всемогущ?

— Да вот так. Вы сами наделили меня этими качествами. На самом деле я всего лишь дал вам свободу быть самими собой. И свободу выбора. Не более того.

— Выбора чего? — тупо поинтересовался я.

— Всего. Выбора пути, выбора решения, выбора человека, с которым хочешь быть рядом… Вся ваша жизнь — это выбор. Неужели вы до сих пор так и не поняли: нет никакой божественной предопределенности! Или как там вы ее называете? Судьба? Так вот, нет ее! Все, что вы делаете — вы делаете по собственному выбору, и я тут совершенно ни при чем… — ОН тяжело вздохнул и продолжил, укоризненно глядя на меня: — Так почему же вы все ваши горести и радости связываете со мной? Человек родился — слава мне, человек умер — я, стало быть, прибрал. На войне, разглядывая друг друга в прицел, по обе стороны линии фронта призываете мой гнев на головы противника… Бред! Это ваши игры и опять же ваш выбор: с какой стороны быть. С кем быть… и каким быть.