Читать «Сорок уроков русского» онлайн - страница 79

На все новые места и земли сначала приходили казаки с наказным атаманом (выборные чаще в мирное время), а уж потом переселенцы. Причем в казаки верстали, то есть оказачивали, как крестьян Русского Севера, прежде чем отправить их осваивать сибирские просторы и Дальний Восток. То есть переводили в иной разряд, сословие, можно сказать, возводили в особую касту, придавали статус служилого человека, воина, защитника Это был целый ритуал, ибо поверстанный входил в новое, незнакомое для него состояние светлой, огненной души, обретал ярое сердце, без коего наши пращуры никогда бы не дошли до пролива, названного именем казака Дежнева Не хватило бы никакой иной энергии, тем более меркантильной, дабы одолеть бесконечное пространство, пройти за сотни рек, через десятки волоков, через невзгоды и опасности.

Но главное — оказаченный земледелец или охотник обучался ратному искусству, в основе коего лежал... тот самый раж, позже названный казачьим спасом. Еще одно соединение внешней и внутренней сути слов!

Казачий спас, как и все иное, чудотворное, родился и вырос из древней традиции, донесенной до нас Даром Речи. Память у поколений бывает и коротка, но у Его Величества Языка она бесконечна. В скифо-сарматский период нашей истории еще был повсеместно жив потрясающий обычай, отмеченный, кстати, и в письменных источниках. Если атаки тяжеловооруженной конницы оказывались безрезультатными, ратники снимали с себя кольчуги, латы и бросались на супостата обнаженными до пояса, с одними мечами и копьями в руках. Шли в смертный бой, побеждали и оставались неуязвимыми! Все бы это можно было принять за аллегорию, но великий и могучий сохранил ссылку в слове оголтелый, напрямую связав раж и этот обычай. Теперь мы называем оголтелыми дерзких, наглых подростков-скинхедов, американских «ястребов», политику того или иного государства. В общем, все, где зрим одержимую, порой полубезумную страсть в достижении своих целей.

И оголтелость наших пращуров-воинов невозможно списать на хитрость, «психическую атаку», приводящую противника в шок. Есть одно слово, выказывающее ритуальность подобного военного маневра, — колоброжение. Скидывая доспехи, рать или ватага одновременно колобродила — ездила на конях по замкнутому кругу и распаляла себя воинственным, боевым кличем «Вар-вар!». Не исступленно, не истерически, а осознанно, с нарастающей силой творила этот танец-хоровод, извлекая из плоти своей яростный огонь, суть, энергию ража. Потому греки, сполна вкусившие этой хмельной ярости на ристалищах, называли всех скифов, славян варварами. Сам клич можно перевести с русского на русский, как «в землю, в землю», поскольку существовал обычай: поверженного супостата закапывать, предавать останки червям, а своих павших соплеменников — огню, тем паче если сражение происходило на чужбине, вне родной земли.