Читать «Сорок уроков русского» онлайн - страница 177

Однако в тех же музеях отыщете сотни ископаемых ритуальных предметов, связанных с беременностью женщины. Пузатых фигурок, любовно выточенных из мамонтовой кости, из камня и дерева, — сколько угодно. Но только ископаемых, возраст которых переваливает аж за 40 тысяч лет (Костенки Воронежской области). То есть наши пращуры знали, чему и кому можно поклоняться, что ценить и боготворить. Их волновали больше всего вопросы зачатия, чадородия, продления жизни на Земле. И это в полной мере отобразил в себе Дар Речи.

Само слово РОД является одним из ключевых слов всего языка! От него отпочковались сотни гнезд и стали самостоятельными понятиями. Даже не беритесь их перечислять — великое, необъемное множество. А что наша эпоха оставит своим потомкам? Какой ископаемый материал получит? Ладно, наконечники стрел, мечи и навершения копий — неразорвавшиеся бомбы, зарытые, утопленные склады химического оружия, ракетные шахты, атомные подводные лодки на дне океана, ядерные могильники. И это останется после нас, претендующих на цивилизованность, «общечеловеческие» ценности, толерантность, гуманность? Сколько слов напридумывали, чтобы прикрыть гниющие язвы. Только вот коротка рубашка...

Перекос сознания граничит с сумасшествием.

Нет, я далеко не пацифист, даже скорее наоборот. Люблю оружие с детства, холодное, огнестрельное — всякое, как и все, восхищаюсь его красотой, считаю автомат Калашникова эстетическим совершенством, если эти слова применимы. (Самый не эстетичный предмет для ближнего боя пистолет-пулемет «Узи» — просто кусок уродливого металла.) И всякому врагу Отечества своего в бою глотку порву без оружия. Но мне еще известно другое. Например, почему еще в средние века создавались арсеналы, куда сдавалось и где хранилось все оружие, выданное, изготовленное ополченцами либо добытое в сражениях как трофей. А вы думаете, почему крестьяне-партизаны шли на французов с вилами и косами? Еще раньше — точно так же на поляков? Неужто от воевавших дедов ничего не осталось?

Не осталось. Все было отнято и сдано на склад. И не только потому, что опасались русского бунта, жестокого и беспощадного...

Только в княжеских и воеводских домах оружие вывешивалось на стены, демонстрировалось, а детям прививалась любовь к нему, навыки владения, и это все объяснимо. Только узкий воеводский и дружинный круг обязан был постоянно поддерживать в своих родах горения воинственности, то есть агрессию, дабы в любой момент, в случае нападения супостата, выплеснуть ее дух на основную массу народа, исполниться и вместе с ним выйти на бранное поле.

В книге «Россия: мы и мир» я подробно останавливался на таком явлении, как духовно-волевой потенциал народа. Если коротко, это энергетический ресурс того или иного этноса, приобретаемый исключительно в оборонительных войнах (не путать с пассионарностью Гумилева). В победных он может зашкаливать и сохраняться в таком состоянии очень долгое время (время жизни героев и первых двух поколений потомков); в проигранных он также достаточно высок из-за неуемной жажды реванша. Только реваншистский требует постоянной подпитки. Основной источник такой подпитки — формирование войск, поголовная милитаризация населения и бесконечное бряцание оружием. Все это вдохновляет, обнадеживает и ярит сердце проигравшего.