Читать «Свет в Коорди» онлайн - страница 66

И вот, завалившись на телегу, помчались в темноте по проселочной дороге навстречу ветру, рвавшему шляпы и полы пиджаков.

Молчаливый Маасалу нахлестывал лошадь, идущую вскачь. За ним, спина к спине с Тааксалу, трясся Семидор, судорожно схватившийся за края телеги; до боли выворачивая шею, косился на пожар.

Теперь, когда на облучке с дубовой прочностью восседал Маасалу, подобно пружине, пущенной в ход, Семидор ни за что не боялся. В руках Маасалу удастся все: он может одним верным ударом вбить гвоздь в дерево; березовый комель расколет смаху, — знает, как ударить, — коса, направленная им, скосит хоть ивовую поросль; дом, построенный им, будет вечен… У Маасалу все то, чего нет у него, Семидора, — умение и удача… Уж Каарел сумеет помочь! Семидор сейчас готов был молиться на Маасалу.

Каарел свернул к светлеющему окном волисполкому. Колеса прокатились по каменному щебню, круто стали. Бросив вожжи, Маасалу громыхнул по ступеням наверх.

Сквозь запертую дверь он спросил парторга Муули.

— Парторг в городе на семинаре, — сообщил дежурный, сонный инвалид, прижимая к себе дверь и недоверчиво оглядывая топчущихся на крыльце.

— Тогда к телефону, — решительно шагнул Маасалу мимо сутулого инвалида в желтый свет лампы, в канцелярские запахи, к письменным столам.

Инвалид уселся на широкой лавке, отполированной от долголетнего употребления, сник; ленью и сном веяло от складок громадного, явно с чужого плеча пиджака, придвинул ружье неизвестного образца, нечищенное, ржавое, как и его давно не бритая борода. Удивленно мигнул: и чего это, на ночь глядя, сорвались, — загорелось, что ли? Попросил у Семидора покурить. Семидор узнал в нем местного крестьянина, старого Виллу, мастера на всякие деревянные поделки, протянул табак.

Маасалу бешено закрутил ручку телефона.

Где-то далеко зашумело, пропела скрипка, равнодушно ответил далекий женский голос.

Каарел Маасалу не разжать было каменно сцепленных челюстей, молчал. Кого, ну кого спросить в эту темную ночь, в тихом свете лампы, озаряющем сонную рожу Виллу, когда человек в беде — Пауль Рунге, товарищ, друг, с кем пилили деревья в Водьясском лесу, ели вместе сухой ржаной хлеб, резали шпиг тоненькими пластинками? К кому воззвать?

Женский голос раздраженно переспросил. Тогда Каарел нашелся.

— Партию!.. — заорал он. — Партию дайте мне!..

Телефонистка все переспрашивала.

— Ну да, уком партии… — обрадованно, что нашлось настоящее слово, орал Маасалу. — Уком… Можно и дежурного…

Боясь дохнуть, сверлили его затылок взглядами Тааксалу и Семидор.

А Каарел, прирастая к трубке, кулаком рассекая воздух, кричал о нападении, о пожаре и выстрелах на Журавлином хуторе… Еще раз повторил кому-то другому, подошедшему…

— На машине выезжают… Через полчаса будут, — торжествующе сказал он, оборачиваясь к друзьям. — Ну… быстро.

В дверях Маасалу, спохватившись, оглянулся на инвалида, шагнул обратно, молча и деловито сгреб ружье.

Виллу, выпучив глаза, вцепился в него, забормотал, но тут Тааксалу локтем легонько отодвинул его на лавке и внушительно сказал: