Читать «Зеркало ислама» онлайн - страница 122

История Маджнуна это история очарованности образом прекрасной аравийки, неутоленной тоски по милому образу и трансформация этого образа и этой страсти в поэтический текст.

С тех пор, как я Лейлу увидел, – в беде,В беде мое сердце всегда и везде²⁷⁵.

И еще:

С тех пор, как не стало ее пред глазами,Глаза мои мир заливают слезами.

Только образ Лейлы, пусть в воображении, может дать хоть какое-то отдохновение истощенному любовной тоской Маджнуну:

Кто утешенье принесет горящему в огне?Кто будет бодрствовать со мной, когда весь мир – во сне?Иль образ твой примчится вдруг – усну я на часок;И призрак может счастье дать тому, кто одинок!

Каков же этот образ Лейлы, который мы знаем по поэтическим описаниям Маджнуна?

Улыбается Лейла – как чудно уста обложилиРяд зубов, что белей жемчугов и проснувшихся лилий!До чего же изнежено тело подруги, о Боже:Проползет ли по ней муравей – след оставит на коже!О, как мелки шаги, как слабеет она при движенье,Чуть немного пройдет – остановится в изнеможенъе!Как лоза она гнется, при этом чаруя улыбкой,И боишься: а вдруг переломится стан ее гибкий!

Лейла уникальна, незаменима из-за своей неповторимой красоты, которая видна Маджнуну:

О, сколько раз мне говорили: «Забудь ее, ступай к другой!», Но я внимаю злоязычным и с удивленьем и с тоской.<…>Пусть даст, чтоб полюбить другую, другое сердце мне Творец.Но может ли у человека забиться несколько сердец?

При том, что образ Лейлы единствен, все кругом напоминает о ней, ее образ – в окружающем мире, к слову сказать, не очень-то богатом разнообразием и красками, ибо Маджнун бродит в пустыне. Воркующая голубка напоминает о Лейле:

Та голубка на Лейлу похожа отчасти…

Глазами и легкостью газель тоже будит воспоминания об образе Лейлы:

Газель, ты на Лейлу похожа до боли…<…>Лишь на меня газель взглянула, —я вспомнил Лейлы взгляд живой,Узнал я те глаза и шею, что я воспел в тиши степной.

Еще:

Твои глаза – ее глаза, ты, как она, легка…

И еще:

У газеленка я спросил: «Ты милой Лейлы брат?»«Да, – он ответил на бегу, – так люди говорят».

Мир для Маджиуиа достоин внимания и любви только потому, что в нем присутствует Лейла:

За то, что на земле твои следы целую,Безумным я прослыл – но прочь молву худую:Лобзаю прах земной, земля любима мноюЛишь потому, что ты прошла тропой земною!

В едва ли не чистом виде история Маджнуна иллюстрирует имагинативно-дискурсивное отношение к действительности, при котором конкретный, единичный, уникальный образ представляет собой конечную цель постижения, оказывается образцом при восприятии мира в том смысле, что все постигается в совпадении и расхождении с этим образом, а сам этот образ-образец приобретает инобытие в тексте – стихах.

Дон Кихот — олицетворяет иное, противоположное, в некотором смысле зеркальное сумасшествие. Точка, в которой по чисто формальным признакам встречаются разнонаправленные безумия Маджнуна и Дон Кихота, – романс (во многом пародийный), который сочинил и спел «сипловатым, но отнюдь не фальшивым голосом» Дон Кихот: