Читать «Бабье царство: Дворянки и владение имуществом в России (1700—1861)» онлайн - страница 28

Дело осложнялось тем, что состав «довольного» приданого могли толковать по-своему как его донаторы, так и законодатели. В брачных контрактах часто упоминали о приданом как о доле имущества, состоящей только из движимости и наличных денег. Так, один тамбовский дворянин и его жена передали своему зятю сто четвертей земли «вместо приданого денег и платия», когда он в 1718 г. женился на их дочери. Женщины, обращаясь в суд с исками, также различали приданое, составленное из движимого имущества, и «вознаграждение», причитающееся им из отцовских владений, куда обязательно входила земля. Именно такое различие проводила Татьяна Чемодурова, заявившая, что ее выдали замуж «без всякого вознаграждения, дав в приданое только дворовых людей… а также разные пожитки». При этом она намекнула, что роспись «пожитков» из родительского имущества далеко не соответствовала ее ожиданиям. Елена Варпаховская тоже утверждала, что была выдана замуж «без награждения», когда в 1775 г., к испугу своего брата, обратилась в суд за долей («указной частью») отцовского имения.

В XVIII в. в Сенате и в Вотчинной коллегии постоянно бились над вопросом о том, что же такое «довольное награждение», и над прояснением женских наследственных прав. В сущности, споры о том, что причитается замужним дочерям, касались их права требовать разницу между приданым и полной долей семейной собственности, положенной по закону в наследство. При этом каждое дело явственно говорит об уязвимом положении женщин в наследственном праве. Как было сформулировано в указе 1731 г., приданое представляло собой скорее подарок семьи, чем установленную законом часть имущества, и размеры его зависели от доброй воли дарителей. Дочери, выходящие замуж, не имели никаких гарантий того, что их приданое будет эквивалентно одной четырнадцатой части земельной собственности родителей. Более того, несмотря на четкие предписания закона относительно наследственных прав незамужних дворянских дочерей, на практике и они нередко оказывались в зависимости от доброй воли родственников-мужчин. Так, капрал Еремеев из Тамбова в 1753 г. разделил свою деревню, крепостных и движимое имущество между сыновьями, а двум дочерям не велел требовать себе долю земли после его смерти. На сыновей же Еремеев возложил обязанность при выходе сестер замуж «наградить [их] по возможности движимым имением». При таком положении дел у женщин не было никакого выхода, если братья желали выделить им меньшее приданое, чем законная четырнадцатая часть.