Читать «Переходы от античности к феодализму» онлайн - страница 186
Перри Андерсон
33
О том, что политика Писистрата для экономической независимости земледельцев Аттики была важнее реформ Солона, см.: M. I. Finley,
34
Реальность первоначального раздела земли или даже более поздней неотчуждаемости наделов вызывает сомнения; см., напр.: A. H. M. Jones,
35
Вопрос о размере наделов, поддерживавших социальную сплоченность спартанцев, вызвал широкие споры. По различным оценкам, он составлял от 20 до 90 акров пахотных земель; см.: P. Oliva,
36
О конституционном устройстве Спарты см.: Jones,
37
Andrewes,
38
Andrewes,
39
Andrewes,
40
Oliva,
41
Victor Ehrenburg,
42
Finley,
43
Forrest,
44
M. I. Finley,
45
Westermann,
46
A. H. M. Jones,
47
Джонс описывает этот разрыв, но не замечает его роли в структуре афинской цивилизации в целом, ограничиваясь защитой полисной демократии от городских мыслителей: Jones,
48
49
Традиционно считается, что именно победа моряков при Саламине сделала невозможным сопротивление притязаниям фетов на политические права, подобно тому как когда-то завоевание Мессении обеспечило спартанским гоплитам право голоса.
50
M. I. Finley,
51
R. Meiggs,
52
Meiggs,
53
Об этой симпатии см.: G. E. M. De Ste Croix, ‘The Character of the Athenian Empire’,
54
Эренбург видел в этом главную слабость Афин. Тождество государства и общества неизбежно было противоречием, поскольку государство должно быть единым, а общество в силу деления на классы всегда оставалось разделенным. Поэтому либо государство должно было воспроизводить в своем устройстве социальное деление общества (олигархия), либо общество должно было поглотить государство (демократия). Ни одно решение не соответствовало этому институциональному различию государства и общества, которое оставалось неизменным, и оба содержали в себе семена разрушения: Ehrenburg,