Читать «Переходы от античности к феодализму» онлайн - страница 105
Перри Андерсон
Монархи христианских королевств X–XI веков были обязаны своей исключительной властью своим верховным военным функциям в постоянном крестовом походе на юг и небольшому размеру своих государств, а не какому-то очень четко артикулированному феодальному сюзеренитету или консолидированным королевским владениям. [242] Личный вассалитет, земельные бенефиции и сеньоральная юрисдикция существовали, но оставались обособленными элементами, которые не образовали еще единой феодальной системы в собственном смысле слова. Местный класс
Этот аномальный комплекс институтов просуществовал вплоть до конца XII столетия, когда Реконкиста постепенно дошла до Тахо. Затем в XIII веке практически весь юг внезапно и неожиданно пал под напором «быстрой Реконкисты». Андалузия была поглощена за 30 лет. С такими огромными территориальными приобретениями произошло полное переворачивание всего процесса колонизации, а на юге сложилось земельное устройство, совершенно противоположное тому, что выросло на севере. Победоносные кампании в значительной степени организовывались и проводились военными сословиями Кастилии, особая структура которых копировала в деле распространения веры структуры их исламского врага. Эти воинские братства захватили обширные владения и установили над ними сеньоральную юрисдикцию; именно из числа военных капитанов того времени появилось большинство представителей класса грандов, который затем преобладал в испанском феодализме. Мусульманские ремесленники вскоре были изгнаны из городов в уцелевший исламский эмират Гранады – удар, который также поразил мусульманское мелкое земледелие, традиционно связанное с андалузской городской экономикой. Последующее подавление мавританских крестьянских восстаний привело к обезлюдению земель. Таким образом, возникла острая нехватка рабочих рук, которая могла быть преодолена только с закрепощением рабочей силы на селе – условие, выполнить которое было совсем несложно, принимая во внимание приход войск знати к Средиземноморью. Созданию обширных латифундий в Андалусии способствовало также широкое превращение пахотных земель в пастбища для овец, разводившихся для получения шерсти. В этой безрадостной обстановке большинство пехотинцев, получивших небольшие фермы на юге, продали их крупным землевладельцам и вернулись обратно на север. [244] Новое южное устройство теперь отразилось и на Кастилии: чтобы предотвратить утечку рабочей силы на земли более состоятельной андалузской аристократии, северный класс