Читать «Приход № 9 (август 2014). Преображение» онлайн - страница 14

Коллектив авторов

Но как и прежде, будем помнить, что следует избегать резкого противопоставления. В православии тоже есть понимание личной встречи со Христом. Например, обратитесь к трудам святого XI века Симеона Нового Богослова. У него мы часто встречаем утверждения относительно личного опыта пребывания в Святом Духе. Существуют и православные движения обновления: они активны в Румынии, в Греции и в Леване. Существуют православные миссии в Кении, Уганде, Корее, Японии, но мы могли бы делать еще больше.

В завершении позвольте мне процитировать слова моего друга доктора Бредли Насифа. По его мнению, православная Церковь – самая евангельская Церковь в мире по причине адаптации духовной концепции воплощения и троичности. Я православный и верю, что моя Церковь именно поистине евангельская. Впрочем, признавая разрыв между теорией и практикой, я считаю, что православным нужна помощь братьев и систер-евангеликов, чтобы воспринять истинность своей роли. Нам нужны вы, чтобы стать самими собой.

Но вы теперь спросите, «как же ты ответил тому человеку в поезде?» Конечно, я не мог ответить, «нет, я не спасен». Таким образом я бы отрекся от Спасителя. Я не смог сказать, «да, я спасен», как если бы это уже был исторический факт, не предполагающий изменений. Бог верен Себе, Он не переменится. Но я обладаю свободной волей и могу сойти с пути спасения. Помнится, даже св. Павел после своего обращения по дороге в Дамаск выразил это опасение, «дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор. 9:27). Ну, если даже Павел не был уверен, у меня должны быть причины для сомнений.

Если бы я ответил тому человеку в поезде, «Я не знаю», он бы мне сказал, «Что за ответ? Иди и узнай любой ценой, если ты даже не понимаешь, зачем ты ходишь в одеяниях священника». На самом деле, я ответил так, «Я верю, что по милости Божьей, я спасаем». Не «спасен», а «спасаем». Спасение, как я сказал, – это процесс, не отдельное событие, а продолжающееся путешествие, паломничество, которое завершается только в момент смерти. Таков был мой ответ тому человеку в поезде. Но если вы можете предложить лучший ответ, пожалуйста, дайте мне знать.

Вопросы и ответы

Вопрос Сегодня вы обозначили несколько точек соприкосновения евангеликов и православных. Думаете ли вы, что протестанты и православные смогут объединиться за столом Евхаристии?

Митрополит Каллист Прежде всего, позвольте попросить прощения за свою долгую речь. Когда я только начинал свой путь преподавателя в Университете Оксфорда, я боялся, что иссякну посредине и мне нечего будет сказать студентам. Меня насторожил трагический пример одного человека, который в начале своей университетской карьеры проводил свою первую лекцию за день до меня. Он начал свою лекцию и думал, что материала хватит на 50 минут. Напротив, он излагал его так быстро, что закончил через 20 минут. Ему следовало просто начать заново, потому что аудитория все равно ничего не поняла. Вместо этого, он поднял голову, сказал, «простите, это все, что я имею вам сообщить», и вышел вон. В замешательстве, впрочем, он не смог найти нужный выход из аудитории и заперся в шкафу для швабр. К пущему стыду, оттуда его должны были выручить сами студенты. Именно поэтому сегодня до начала лекции я хорошенько осмотрел зал в поисках хорошего шкафа на случай, если мне придется быстро ретироваться. Но как видите, я так и не иссяк. Моя проблема всегда в том, что мне слишком много надо сказать.

Теперь к вашему вопросу. Он исключительно важный. В нашем диалоге, в своем поиске христианского единства мы очень озабочены тем, чтобы добиться полного единения за столом нашего Господа – в евхаристическом общении святого причастия. Это наша цель и надежда, и нам не следует никогда забывать об этом.

Есть два различных подхода к разрешению этого вопроса. Кто-то скажет, что у Святых Таин великая сила. И, мол, давайте же соединимся в евхаристии здесь и сейчас, несмотря на наши разделения. Тогда само причастие Тела и Крови Христа поможет нам преодолеть разделения, которые по собственному усилию мы не можем преодолеть. Мол, доверяйте Тайнам – в них великая сила. Но есть и другой подход, при котором мы не должны относиться к причастию и Тайнам как к средствам достижения цели. Напротив, они должны стать финальной наградой за наши усилия. Сначала нам следует прийти к согласию в вере (что конечно не означает согласие в каждом богословском мнении), а потом уже получить награду и возрадоваться в чуде нашего обретенного единства веры в едином святом причастии.

Православным все же ближе второй подход. Я с величайшим уважением отношусь к тем христианам, которые придерживаются первого взгляда. Но все же, когда я получаю святое причастие, я в этом действии выражаю мою всецелую веру в Христа. Не слишком реалистично для меня разделить причастие с людьми, которые понимают веру по-другому. Кажется, различия между нашими такими разными христианскими традициями слишком велики, чтобы мы на данном этапе смогли начать евхаристическое общение. Нам следует работать над преодолением различий, а потом соединиться в великой радости совместного участия в Тайнах. Следовательно, православные могут признать, что мы уже разделяем многие общие элементы веры, но мы всегда обращаем внимание на эту добавку «пока что нет». Пока мы не станем ближе в нашем общем понимании веры, еще не настал момент объединиться в Тайнах.

Вопрос Вы упомянули, что православное понимание литургии более интуитивно, чем сознательно. Скажите, разве диалог между нами не стал бы проще, если бы православные понимали литургию лучше?

Митрополит Каллист Позвольте мне только добавить к своему прошлому ответу, что для меня является предметом глубокого сожаления то, что православные не могут разделить причастие с вами, и нам следует всем сожалеть о нашем разделением, даже если оно нам кажется неизбежным.

Как же православные могут более полно принимать участие в литургии? Необходимо, мне кажется, больше использовать пояснений по ходу службы. Пусть проповеди основываются на чтении из Писания текущего дня, но они также должны быть посвящены пониманию структуры и значения литургии. Поэтому я, конечно, призываю своих православных сослужителей комментировать литургию и объяснять ее значение, чтобы наша вера могла получить понятное обоснование. Есть несколько хороших книг о значении православной литургии, и мы должны поощрять прихожан в их чтении. Еще хорошо бы, если бы православные научились приходить к началу службы. Мои кипрские прихожане никогда не спрашивают меня, «когда же служба начинается?». Они спрашивают меня, «когда служба заканчивается?».

Таким образом, нам надо бороться с номинальным присутствием и поощрять желание людей воспользоваться различными способами более глубокого проникновения в значение литургии. Это также значит, среди прочего, что литургия должна проходить на языке, который понятен молящимся.

Вопрос Вы упомянули, что есть в православной Церкви люди, которые не поддерживают экуменистический диалог. Почему?

Митрополит Каллист Прежде всего, они объясняют это своей уверенностью в том, что православная Церковь является единственной истинной Церковью Христа на земле. Это утверждение, действительно, содержится в нашей вере, но некоторое особенно ортодоксальные православные, которые не поддерживают диалог, извлекают из этого самые жесткие последствия. Некоторые из них скажут, что за пределами православной Церкви не существует истинных Тайн и благодати Святого Духа. И все же, я православный и я считаю, что невозможно в это поверить. Уверен, по присутствию Святого Духа в других христианских сообществах, что есть много святых, как женщин, так и мужчин, в других христианских собраниях, и конечно же я верю, что есть подлинная благодать в крещении, всюду, где оно совершается во имя Святой Троицы с использованием воды. Конечно же, в отношении католиков я верю еще в подлинную реальность Тайн, которые есть истинная евхаристия.

Я бы лучше сформулировал утверждение о том, что православие является истинной Церковью, с использованием слова полнота. Я верю, что со всем смирением в православии присутствует полнота веры и духовной жизни, которую нельзя более найти нигде. Было бы неискренне отрицать это сегодня перед вами. Это не значит, впрочем, что вне православной Церкви – одна кромешная тьма. А значит, я верю, что есть динамичное и живое присутствие благодати Христа и Святого Духа в других христианских сообществах. Я верю, что они порой видели, понимали и проживали истинную верю более полно, чем православные. Также я думаю, что нам многому можно у них научиться. Научиться не тому, что полностью отсутствует в нашей традиции, а тем вещам, которыми мы стали пренебрегать и забыли. Вот почему я говорю, что вы нам нужны, чтобы быть самими собой.

Думаю, что те, кто выступает против диалога с другими христианами, говорят так с позиций полноты в православии, и они считают, что нам нечему научиться у других. Я бы сказал по-другому. Несмотря на то, что полнота в православии есть, нам просто необходимо учиться у других, потому что другие могут помочь нам понять самих себя. Говорят, что настоящий смысл путешествия в том, что ты возвращаешься домой и видишь его новыми глазами, как будто впервые. Это же можно сказать и о межхристианском диалоге. Разговаривая с другими, мы оглядываемся на свою собственную Церковь и видим ее новыми глазами.