Читать «Человек дейтерия» онлайн - страница 4

* * *

Гриша Крупицын уже точно не помнил, когда он впервые превратился в невидимку Конечно не тогда, когда забивался в тесный, прячущийся за шкафом закуток, и не тогда, когда учитель в очередной раз не замечал его робко поднятой руки. Наверняка, это случилось гораздо раньше. А вероятнее всего, невидимкой он сразу родился, и даже врач-акушер малыша Гришу толком не разглядел, уронив на пол и не умыв водой. Ощущение этой давней неумытости Гришку не покидало до сих пор. Может, потому и чесался от волнения, потому и щурился на свет божий, хотя зрение вроде позволяло смотреть нормально. Но все равно щурился — пугливо и настороженно. Точно воробей среди галдящей стаи ворон да сорок. Кругом что-то вечно делили, о чем-то спорили, а он все больше помалкивал, щурился и чесался. Рос этаким призраком подле окружающих. Всплывал мутным облаком из постели, маячил в детском саду, в школе, а когда возникала опасность, покорно испарялся. Зачем и для чего все это происходило, Гриша не знал. Никто не спешил ничего объяснять.

Впервые феномен невидимости он осознал уже в два с небольшим годика, когда в магазине чужой дядя запнулся за маленького Крупицына и уронил его на пол. Гриша отчетливо помнил тот рассеянный и несколько удивленный взгляд взрослого. Ведь не было ничего под ногами, пусто было! — а запнулся. Кажется, мужчина так толком и не понял, за что же именно он запнулся. Скользнул невидящим взором по упавшему ребенку и прошел мимо. Когда же маленький Гриша с плачем побежал жаловаться матери, то и она его не услышала. Очень уж увлеченно беседовала с продавцом. Ну а сыночка машинально погладила и отодвинула в сторону. То есть Гришу тогда словно током шарахнуло. Он даже реветь перестал, потому что детским своим умишком внезапно понял: его НЕ ВИДЯТ и НЕ СЛЫШАТ! Даже родные люди.

К слову сказать, родных людей было не так уж много: мама, папа и время от времени забегающая в гости тетя Вера. Еще был муж тети Веры, но, вероятно, он тоже входил в категорию невидимок. Потому что Гриша его никогда не встречал. При этом сидящие на кухне женщины постоянно о нем говорили. То есть где-то муж этот обитал, ездил на машине и даже чувствовал себя вполне сытно, но в этом ли мире или каком-то ином параллельном, об этом приходилось только гадать.

Самое смешное, что к мысли о собственной невидимости Гришка вполне притерпелся. Как притерпелся к тому, что бедолаг невидимок обычно не уважают и колотят чаще прочих. Тоже, между прочим, странность! — видимых обходили стороной, невидимых пихали и пинали. А ведь по идее все должно было обстоять ровным счетом наоборот. Однако доставалось все-таки больше невидимкам, и того же Гришу поколачивали все кому не лень — и Леший с друзьями, и Дон с Москитом, и даже некоторые из девочек покрупнее. Разве что команда грозного Саймона до поры до времени паренька не трогала. Может, в силу совсем уж микроскопической видимости. Однако по достижении Гришкой возраста в десять лет они тоже ощутили присутствие блеклого призрака, а ощутив, немедленно взяли под прицел своих волчьих взоров. Впрочем, сам Гриша такому раскладу совсем не удивился. Саймоном больше, Саймоном меньше — жизнь по сути не менялась ни на грамм. К прежним многочисленным страхам добавился еще один, только и всего. В садике пугали наказанием, в школе — двойками и приближающимися ЕГЭ. Дома вздыхающая мать грозила далекой армией и отсутствием достойной профессии, отец вымещал на сыне ежедневное раздражение затрещинами.