Читать «Основы русской филологии. Курс лекций» онлайн - страница 32
Владимир Иванович Аннушкин
Действительно, если оценивать употребление термина
Заметим, a propos, что определения наук в истории русской филологии даются обычно как раз через «качества речи» (ср. у Михаила Усачева, чью «Риторику» переработал М. В. Ломоносов: грамматика – наука «добре глаголати», т. е. о хорошей и правильной письменной и устной речи, риторика – «наука добре, красно и пристойно глаголати», т. е. добавляются к правильности речи качества украшенности и уместности).
Но поскольку нас в ломоносовском тексте интересуют как раз три термина
«Меня долговременное в российском слове упражнение о том совершенно уверяет. Сильное красноречие Цицероново, великолепная Вергилиева важность, Овидиево приятное витийство не теряют своего достоинства на российском языке» [Там же: 392]. Термин
«Тончайшие философские воображения и рассуждения, многоразличныя естественные свойства и перемены, бывающие в сем видимом строении мира и человеческих обращениях, имеют у нас пристойные и вещь выражающие речи. И ежели чего точно изобразить не можем, то не языку нашему, но недовольному своему в нем искусству приписывать долженствуем» [Там же: 392].
Более всего нас должно заинтересовать дальнейшее: «Кто отчасу далее в нем углубляется, употребляя предводителем общее философское понятие о человеческом слове, тот увидит безмерно широкое поле или, лучше сказать, едва пределы имеющее море. Отражаясь в оное, сколько мог я измерить, сочинил малый сей и общий чертеж сея обширности – Российскую грамматику, главные только правила в себе содержащую» [Там же: 392].
Таким образом, М. В. Ломоносов намечает существование некоей философии слова, основные правила которой изложены в грамматике. Грамматика, по мысли М. В. Ломоносова, является основой для последующих употреблений языка в слове и речи, при этом