Читать «Опять ягодка (сборник)» онлайн - страница 10

Некоторое время еще продолжались турпоходы, сплав на плотах по быстрым рекам, причалы на диких берегах, пение Визбора под гитару у костра и прочие радости бескомфортного туризма, а главное – специфическая бардовская романтика, которая изо всех сил поддерживалась стареющими исполнителями «авторских» песен (хотя, если уж на то пошло, у всякой песни, даже у самой гадкой, есть автор. Так что термин неточен). В идеалы юности грубо вмешивались комары и мошкара, а также невозможность отойти от костра и справить хотя бы малую нужду, так как комары с дикой отвагой камикадзе пикировали на обнаженную задницу и кусали, кусали… Будто девизом всей их своры были слова: «Погибну, но за жопу укушу!» Словом, отдых без удобств, к которым в определенном возрасте начинаешь все-таки привыкать. А поддерживать восторг в груди с помощью «выпьем за нас, ребята!» или «как здорово, что все мы здесь…» становится все труднее, и Катя ходила в походы все реже и реже. К тому же найти там себе пару – не на поход, а на жизнь – стало делом совсем безнадежным: все уже давно родные, друзья, все сто лет друг друга знают, и ждать, что из этого цемента вдруг пробьется нежный росток любви – совсем уж как-то глупо. Да к тому же Катя в последние годы всегда брала сына с собой, и не приведи господь, если он застукает маму в спальном мешке в обнимку с каким-нибудь бардом (ну, в том случае, конечно, если все-таки любовь прорвется через дружбу). Так что и эти двери в брачное сообщество для Кати были закрыты.

Глава 2

Я познакомился с ней тогда, когда однажды ранним утром решил все-таки выяснить – кто же так исступленно зовет голубей. Не для того чтобы поскандалить, а чтобы удовлетворить разгоревшуюся к тому времени любознательность, которая, в отличие от праздного любопытства, есть не что иное, как жажда нового знания. Я вышел во двор и пошел на крик. В окне я увидел молодую, как мне тогда показалось, женщину в нижнем белье, которое могла надеть только особа, не желающая принципиально никого соблазнять. Она, в свою очередь, заметила меня и страшно смутилась, смутилась до ярости, обращенной ко мне и в еще большей степени – к себе. А как иначе: увидеть ее без макияжа, да еще в таком, мягко говоря, простеньком белье, усыпанном красненькими сердечками! Ужас!

По окну я вычислил подъезд и квартиру и поднялся, чтобы выяснить наши зародившиеся отношения. Любознательность, повторяю, была главным мотивом моего поведения. Она открыла дверь сразу, будто ждала, что я обязательно поднимусь и в эту дверь позвоню. Вблизи я увидел уже не столь молодую женщину, а в ее глазах – трогательную смесь, казалось бы, несовместимых вещей: паники и отваги, беспомощности и готовности дать отпор, униженности и гордости. Передо мной стояла женщина с усталым лицом и помятыми губами, но все еще очень красивая. Мы помолчали. Секунд десять мы молчали, глядя друг на друга: я – на лестничной площадке, она – из-за двери, не пропуская меня в квартиру. И правильно, с какой стати? А потом…