Читать «В тисках. Неприкасаемые» онлайн - страница 6

Планер уже кружил над посадочной площадкой. В Сен–Пьере зажигались огни. В стороне моря краснело небо. Три недели в Париже, и сезон здесь кончится. Задуют не те ветры, возникнут не те потоки. Полеты станут рискованными. Нужно будет ждать весны. Ну и что? Отказаться от поездки в последний момент? Тогда против него восстанет весь клан Леу. Лучше смириться.

Он пикирует, резко заваливается на крыло. Он наделяет эту искусственную птицу с полотняными крыльями своими нервами, мускулами, чтобы почувствовать упругость воздушной среды, отделяющей его от земли. Он немного выпрямил ход машины. Планер начал медленно приближаться к ангарам и баракам, возвышающимся в конце поля. При касании с землей планер глухо зазвенел, потом подскочил. Безукоризненное приземление. В стиле Филиппа Осселя.

Филипп улыбнулся. Привстал, отстегнул ремни, пояс, вылез из кабины. Сказка окончилась. Он стоит на твердой земле. Небо далеко. Чуть пошатываясь, он направился к бару аэродрома. Марио и Ахмед поставят машину на место. Обернулся и еще раз на нее посмотрел. Модель «Феб–Б», изящная, как стрекоза, чудо техники, часть его самого. Ему захотелось поговорить с ней, сказать, что три недели пройдут быстро, что не надо скучать. Ему захотелось выпить чего–нибудь крепкого, потому что вечер такой прекрасный, а у него на сердце вдруг стало тоскливо, как у ребенка.

В баре был только Рампаль, Филипп сел напротив.

— Уезжаете завтра? — спросил Рампаль. — Только что узнал. Хотелось бы оказаться на вашем месте. Я целую вечность не был в Париже.

— Коньяк! — крикнул Филипп. — Двойной.

Он всегда успеет вернуться. Марилена укладывает чемоданы. Скорее всего, очень нервничает. Это же ее первая поездка во Францию. Лучше оставить ее в покое, не устраивать глупую ссору из–за какой–нибудь пары носков или галстука. И вообще Филиппу нравился этот маленький бар, напоминавший Фаянс, где он работал тренером.

— Ты встречался с новым директором? — спросил Рампаль.

— Да, но мы просто столкнулись в дверях. Только поздоровались. Высокий, сухой субъект, не очень симпатичный. От кузины знаю, что он намерен многое изменить. Если меня начнут доставать, я все пошлю к черту.

— Я тоже так и сказал. В Африке для пилота всегда найдется работа. Но, вообще–то говоря, мне не хотелось бы менять место. Сколько тебе лет?

— Тридцать семь.

— Мне почти сорок. Неважный возраст, старина. Теперь если потеряешь работу, то сливай масло… ходят разговоры, что папаша Леу вовсе ничего уже не соображает?

— Ну, это уж слишком сильно сказано. У него еще достаточно сил, чтобы изводить меня весь день. Порой он держит меня за мальчишку. «Принеси то… Принеси это…» К счастью, теперь все позади.

Он пил мелкими глотками, подогревая раздражение. Рампаль прав. В тридцать семь лет трудно начать новую жизнь, не имея настоящей профессии. В Фаянсе он прозябал, перебивался случайными заработками, не думая о завтрашнем дне. Он с удовольствием пошел работать у старика, а потом позволил женить себя на Марилене. Но сейчас все оказалось под вопросом. Если старик умрет… Симона унаследует капитал, а Марилене достанутся мелкие подачки. Короче, надо будет начинать все заново с не очень–то расторопной женой… Он вспомнил о «Фебе» с его громадными тонкими крыльями, как у альбатроса. Отказаться от него, как это гнусно!