Читать «Впервые в жизни, или Стереотипы взрослой женщины» онлайн - страница 108

Анна помогла Олесе поставить градусник. Та дрожала так сильно, что ее было непросто удержать. А доктор был явно из тех, кто видел явление Олеси на крыше. И явно не одобрял. Продолжая раскладывать какие-то медицинские принадлежности, он говорил о падении культуры, о западной интервенции, о том, что телевидение нужно вообще запретить.

– Доктор, что с ней? Простуда?

– Вполне возможно, что и воспаление легких, – пожал плечами доктор. – Хрипов не слышно, но исключать такую вероятность нельзя. Я пропишу антибиотики. И полный покой. Лучше бы ее в больницу поместить.

– Я за ней сама тут поухаживаю, – покачала головой Анна, вспомнив, как прошлым летом в больницу попала Нонна. Местечковые больницы – совсем не то место, где человеку следует находиться.

– Ну, как знаете, – бросил доктор, принимая от одного из администраторов конверт с купюрами. – Если что – звоните, я тут живу недалеко. И главное – никакого беганья голышом. По крайней мере не на открытом воздухе. Перенесите «эти сцены» в хорошо отапливаемое помещение и не смущайте простой народ.

– Доктор, это была ее работа, – нахмурилась Анна. – Это драматическое кино, а не какая-то порнография.

– Да как скажете, – фыркнул он, нимало не поверив тому, что говорила ему Анна. Если баба голая, значит, порнография. Ферштейн?

Она хотела бы сказать что-то еще в защиту фильма, но правда заключалась в том, что она сама тоже до конца не могла сказать, что же это будет. Да и никто не мог сказать точно в тот момент, что получится из всего того, что было записано. У Шебякина на дисках и пленках лежали в хаотическом порядке снятые эпизоды, из которых еще предстояло смонтировать фильм. Каким он будет, неизвестно. Фильм – это не спектакль, тут нельзя увидеть картинку целиком, как на генеральном прогоне. Фильм склеивается из кусочков, как мозаика, и во многом зависит не только от того, насколько хороши кусочки, но и от того, насколько мастерски их приладят один к другому.

Анна видела, как снимались кусочки, она читала сценарий, и все же общей картинки не возникало. Некоторые эпизоды буквально шокировали. Некоторые казались невероятно затянутыми. Первичный монтаж Шебякин не показывал никому, говоря, что все это еще поменяется десять раз.

Олеся пролежала с температурой и в бреду еще сутки, прежде чем ей стало немного лучше. Ситуация осложнялась тем, что Анна не смогла остаться с ней на весь день: Олесины эпизоды закончились, но еще снимали общие планы, какие-то сцены с массовкой, и гример постоянно требовался на площадке. Она забегала в гостиничный номер несколько раз, переодевала подругу в сухую одежду, ставила на тумбочку новый термос с питьем, давала лекарства. К ночи жар спал немного и Олеся пришла в себя.

– Спи, спи! – прошептала Анна, проводя мокрым полотенцем по лицу подруги.

– Мы все сняли, да?

– Ты психичка? Плюнь на все, ты больна!

– Все или не все? – переспросила Олеся зло.

– Да все, все ты сняла. Успокойся. Скоро домой поедем. Только ты уж давай лежи и пей больше жидкости. Будь хорошей девочкой.

– Я всегда была хорошей девочкой. Так ты уверена, что мы все отсняли? Можешь переспросить Шебякина?