Читать «Рудольф Нуреев. Неистовый гений» онлайн - страница 11
Ариан Дольфюс
Рудику уже восемь. До сих пор, если не считать раннего детства, его окружали исключительно женщины. И вдруг возникает мужская фигура, фигура соперника, если хотите. Отец встал между ним и матерью, теперь
Рудольфу понадобилось время, чтобы признать в Хамите, которого он не видел пять лет, своего отца. Как и его старшие сестры, поначалу он обращался к отцу на «вы» и разговаривал с ним по‑русски, что выводило Хамита из себя. Очень скоро этот авторитарный человек начал командовать в семье, как привык командовать своими подчиненными. Он относился к своим детям строго, без поблажек, с глубоким убеждением в том, что всякая «лирика» играет в жизни весьма и весьма незначительную роль. Рудик был первый, кого коснулись принципы отцовского воспитания. Позиция Хамита была предельно ясна: «Ты мальчик, а мальчик — это будущий мужчина». Заядлый рыбак и охотник, Хамит заставлял сына разделять свои увлечения. В первый раз взяв с собой Рудика, он посадил его в рюкзак, чтобы не вести за руку. Однажды, когда Хамит пошел искать подстреленную дичь, Рудик потерялся. «Мне было страшно, и я кричал. Отец пришел за мной, когда было совсем поздно. И его очень позабавило мое отчаяние. Моя мать никогда не простила ему этой истории».
Детские страхи редко забываются, и Рудольф также не забыл об этом событии. Но Хамит оставался верен себе. Так, он не допускал, чтобы кто‑то из детей позволил себе заплакать. В трудные минуты Рудику приходилось глотать слезы. Но суровые уроки все же не прошли даром: Рудольф научился не показывать свою слабость, как бы тяжело ему ни было. В глубине души он ненавидел методы отца, однако в своей взрослой жизни очень часто применял их по отношению к другим.
Вскоре Рудик почувствовал, что отец противится его призванию. Мальчик каждый вечер танцевал дома под восхищенными взглядами матери и сестер. Но однажды Хамит сделал ему неприятное замечание, и домашние концерты прекратились. Но это не означало, что с танцами покончено. Рудик по‑прежнему посещал кружок, хотя и опасался, что отец узнает об этом. Однако хитрость Рудика была безгранична. Чтобы оправдать свое отсутствие, он говорил, что ходил за продуктами. Очереди у магазинов в то время были очень длинными, и это звучало вполне правдоподобно. Иногда, правда, все кончалось плохо. «Отец бил меня всякий раз, когда я возвращался домой слишком поздно. Но я продолжал. Поскольку мать была на моей стороне, мне было легче терпеть унижения…».
В десять лет Рудольф получил свою первую премию за исполнение народного танца на областном конкурсе юных талантов. Он был замечен балериной, когда‑то работавшей в Ленинграде, Анной Ивановной Удельцовой, и она решила давать ему уроки классического балета. Муж Удельцовой вызвался «научить хорошим манерам этого тщедушного, необузданного мальчишку». В 1989 г., когда Нуреев приезжал в Ленинград — в первый и в последний раз после бегства на Запад, — Удельцова специально пришла в Кировский, чтобы посмотреть на «мальчика», которого открыла. Ей шел уже сто второй год, и Рудольф принес цветы прямо в директорскую ложу, специально зарезервированную для этой удивительной женщины.
