Читать «Последняя Пасха императора» онлайн - страница 13

Сидорыч, лет двадцать собиравший свою коллекцию, узрев неведомый специалистам экземпляр (подлинный стопроцентно!), конечно же, воспылал, воспламенился, как любой знаток на его месте. И ручаться можно, барабанит сейчас по клавишам, с матом вопрошая у коллег по конторе, какого хрена их подчиненные занимаются ерундой вместо дела… Отчего в скором времени опять-таки проистекут интересные коллизии. Как бы там ни обернулось, очень скоро у Летягина накрученные старшие пацаны начнут язвительно интересоваться, чем он, собственно, занимается вместо серьезного дела. И будет означенный товарищ приплясывать, как ужик на горячей сковородке… Боже упаси, никто не будет нарушать закон и оказывать давление на следствие – но вот некие закулисные кричалки, ворчалки, материлки вскорости произойдут…

Вот теперь можно было и предать себя в руки правоохранительных органов. Смолин вылез из машины, перешел улицу на зеленый свет и после недолгих неизбежных формальностей был допущен в здание РОВД, где, прикинув нумерацию, поднялся на третий этаж, постучался в нужную дверь и был призван внутрь.

В небольшой обшарпанной комнатке стояли два стола – один свободный, а за другим восседала ничем не примечательная особа в штатском лет сорока, чуток располневшая, со скучным лицом бухгалтерши. Собственно, не восседала, а попросту пребывала – в унылом скудном интерьере.

– Здрасте, – сказал Смолин нейтральным тоном, лишенным как подобострастия, так и напора. – Повесточка у меня тут, свидетелем к дознавателю Кияшко…

– Я Кияшко, – скучным голосом сообщила «бухгалтерша». – Давайте… Ну да…

И на ее физиономии отразилось еще большее уныние – от предвкушения новой бумажной бодяги, конечно. Стол у нее и без того завален папками, из которых, как тесто из квашни, лезли листы, листики, бланки пустые и бланки заполненные. Устраиваясь на шатком стуле, Смолин прикинул первые впечатления. Реальный дознаватель, как правило, и есть такая вот унылая баба, едва виднеющаяся из-за вороха осточертевших ей бумаг. Времена нынче спокойные и стабильные, а потому давным-давно канули в безвестность яркие типажи прошлого царствования вроде Даши Шевчук, незабвенной Рыжей. Как-то так получилось, что, когда пришел стабилизец , как-то скучно и незаметно улетучилась Рыжая из органов (вряд ли по своему горячему желанию), спокойно осела на хорошей пенсии, благо нешуточная выслуга дозволяла, – и сейчас тихо-мирно работала у Равиля в его агентстве. Наступили времена, когда в некоторых конторах сильные личности оказались не ко двору…

Кияшко Н. В. тем временем извлекла прекрасно знакомый Смолину по прошлой жизни бланк протокола и нацелилась на него дешевенькой авторучкой:

– Значит, Смолин Василий Яковлевич…

– Ну, если точно, как в официальных бумагах полагается, то не Смолин, а Гринберг, – сказал Смолин и, предупреждая вопросы, положил на стол раскрытый на соответствующей странице паспорт. – По старой памяти меня кличут Смолиным, но я уж семнадцать лет как Гринберг. По бывшей жене. Романтическая была история, но рассказывать долго, да и зачем вам?