Читать «Величья нашего заря. Том 1. Мы чужды ложного стыда!» онлайн - страница 25

– А мне нравится, – искренне сказал Валентин. – Чем мерзостнее снаружи, тем уютнее в тепле, под крышей и перед панорамным окном. Так что я не в обиде. Есть где посидеть, на буйство стихий любуясь?

– Вот с этим – никаких проблем…

Так же неспешно (лифты по причине непогоды всё равно отключены) они поднялись ещё на две палубы и прошли далеко вперёд, в отсек прямо под ходовым мостиком, где обнаружился уютный – хоть бар, хоть трактир, как угодно назовите – всего на четыре столика и с музыкальным автоматом, стилизованным под конец сороковых годов. Массивным, красного дерева, с пачкой «долгоиграющих» – на полчаса звучания каждая! – виниловых пластинок в застеклённой нише. Найдёшь название мелодии в списке на передней панели, кинешь пять копеек или пять центов, нажмешь кнопку – и наслаждаешься.

Вид через передние окна, прямо по курсу, производил отсюда должное впечатление. Поднявшийся на гребень очередной волны форштевень «Валгаллы» вдруг проваливался вниз, и белые потоки вспененной воды заливали верхнюю палубу далеко за высокий «V»-образный волнолом. Непривычному человеку в такие моменты казалось, что пароход больше вообще не выпрямиться, так и продолжит своё движение вниз и вниз, как подводная лодка, выполняющая маневр «срочное погружение».

А привычному – вполне ничего. В положенное время форштевень поднимается, стряхивая в шпигаты потоки воды и пены, судно всходит до середины корпуса (миделя, попросту говоря) на очередной гребень, будто бы балансирует так секунду-другую и снова соскальзывает, как санки с горки, прямо в глубокую, густо-бутылочного цвета ложбину. На удивление – почти беззвучно. Впрочем, это отсюда так кажется, а если рискнуть пробраться до самого волнолома, впечатление будет совсем другое. И грохот там такой, что от инфразвуковых колебаний внутренности начинают резонировать самым отвратительным образом.

– Красота! – со всей искренностью воскликнул Лихарев, пожалев, что в своё время попал в Пажеский, а не в Морской корпус. Всё могло бы сложиться иначе, и не пришлось бы Сталину прислуживать. Ушёл бы в двадцатом году с флотом в Бизерту, а там нашёл бы себе занятие «на морях и волнах». Не хуже Воронцова мог бы адмиралом стать, разве что не российского, а какого-нибудь другого флота.

– Возьми меня к себе старпомом, – неожиданно предложил он. – Или хоть старшим механиком. Тебе с твоими роботами тоскливо небось… И Наталье Андреевне в лице моей жены компаньонка будет.

– Скажем, ты о моей жизни не совсем верное представление имеешь. От одиночества мы тут особенно не страдаем. А тебе что, на берегу совсем надоело?

– А ты как думаешь? Меня всё же не на рантье учили. Я, по-твоему, зачем с Дайяной в разные авантюры пустился? Исключительно от скуки. Затем же по три раза в год на игорные дома мира набеги совершаю и на сафари в ЮАС и Кению мотаюсь…

– Так наймись к Катранджи в помощники – куда как весело станет. Особенно когда события начнутся. Он, думаю, возражать не станет.

– Я так понял, вы для меня уже работёнку подыскали, судя по сегодняшнему визиту юной дамы…