Читать «Рисовать Бога» онлайн - страница 52

Все вместе мы образовали треугольник, в основании которого была картина и люди перед ней, а вершиной которого был я, и именно благодаря мне контур замкнулся, и по нему пошло нечто, похожее на электричество, и это нечто мгновенно и многократно усилило и ускорило все мои чувства. Я вдруг понял, что плачу, а отчего плачу, не понял. Может, от той любви и жалости, которыми я вдруг наполнился и к разноязыкой толпе перед картиной, и к женщине на картине. Все шлюзы внутри меня прорвались, слезы градом катились по моему лицу, но мне и в голову не приходило их стесняться.

Никогда больше я не подходил к портрету Джоконды. Я боялся, что томожет не повториться.

И еще я думаю, что теперьузнал тайну, которую женщина на картине сумела скрыть от всех, кроме художника. Во взгляде ее были одновременно превосходство и робость. Губы ее улыбались одновременно сочувственно и снисходительно. А еще у нее были припухлости вокруг рта и глаз, чуть сонное выражение лица, и руки, закрывающие живот…

Все это я видел теперь в моей маленькой беременной Рите.>

<Вчера я застал Риту в кухне. Она сидела на краю табуретки, обняв за плечи соседского мальчика, и вместе они рассматривали рыб в банке-аквариуме.

Рита стала рассеянной. Наверное, из-за беременности. На днях резала картошку для ужина. Чищенная белая картофелина казалась одного цвета с ее пальцами. Я попросил Риту быть осторожнее с ножом. Она сказала, не оборачиваясь: «Кому теперь нужны мои руки. С музыкой покончено». К скрипке она больше не прикасается. И даже темное пятно на ее шее стало понемногу исчезать.

Сегодня вечером играли в шашки с соседом. Играл он кое-как, мысли его были заняты другим. Не закончив партии, он достал из кухонного стола поллитровку, плеснул в суповую тарелку постного масла, накрошил черного хлеба и лука.

Долго собирался, прежде чем начал говорить. Наверное, он меня боится так же, как я должен был бы бояться его. Но я давно сказал себе, что буду жить так, точно ничего этогоне происходит. Иначе можно сойти с ума. Наконец, он заговорил. Хорошо, что ему тоже удалось перебороть себя.

…Две недели назад арестовали его сменщика. Живут они большой семьей в деревне, в десяти километрах от Гатчины. Через три дня приехали за его братом. Тоже забрали. А у них отец, старый уже, помирал. Помер. Лежит на столе в гробу, кругом родня, бабы плачут. Опять «воронок» у ворот останавливается. За отцом приехали. Вошли в избу, смотрят. Молодые ребята совсем, лет по двадцать пять. Стали покойника доставать из гроба. Говорят, а может, он так притворяется, откуда нам знать. Может, это вы специально похороны разыгрываете, чтобы мы его не забирали. А у нас приказ. Взяли с двух сторон под руки, как пьяного, отволокли в машину, сунули на заднее сиденье, двое по бокам сели, и уехали.

Бабка, жена его, к аэродромному начальству вчера приходила, выла, в ногах валялась, помогите вернуть, чтобы похоронить-то по-людски… Так-то…