Читать «Великан Калгама и его друзья» онлайн - страница 48

После крепкого сна Хондори-чако всегда есть хотел. Откинул занавеску, к печи протопал, открыл один котёл, открыл другой – остыла в них пища. Делать нечего – надо огонь развести, подогреть еду. Нагнулся бусяку над очагом, принялся угли раздувать. А тут желудь как подскочит, да как хватит его в глаза, ещё и пеплом их присыпал!

Взвыл Хондори-чако от боли, кинулся к тазу с водой, чтобы глаза промыть. Там – щука, высунулась и вцепилась острыми зубами в нос. Бусяку ничего не видит, не поймёт, что происходит. Отскочил он от таза, лапищами вокруг себя водит, рычит:

– Кто тут? Погоди, доберусь!

Вертел, однако, не испугался – в спину ему воткнулся. Совсем перепугался Хондори-чако. Кинулся к двери, чтобы из пещеры выбежать. А тут мялка с колотушкой за него взялись, принялись колотить его и мять, так, что бусяку и света невзвидел.

Фудин шум услышала, из-за занавески выглянула. Ничего понять не может: свирепый Хондори-чако жалобно воет, по полу катается, ковры под себя подгребает, а мялка с колотушкой знай охаживают его. Мышка тоже расхрабрилась – забралась бусяку меж лопаток и покусывает его.

– Сестра моя Амбакта, где ты? – взывал Хондори-чако. – Приди на помощь!

Фудин уронила маленький ножик, которым рыбью кожу резала. Стукнулся он о пол, зазвенел. Почуял бусяку звук – позвал Фудин:

– Будущая моя жёнушка, плесни мне на лицо воды! Смой пепел с глаз – ничего не вижу! Мне б только глаза раскрыть, ух, задал бы жару обидчикам.

Калгама, всё ещё невидимый, как услышал слова бусяку насчёт будущей жёнушки, чуть не остолбенел. Как так? Неужели Фудин променяла его на это чудовище? Во, дела! Не случайно, видно, кусочки рыбьей кожи сшивает, вся иголками и нитками обложилась – мастерит свадебный халат, не иначе!

Слов нет, расстроился Калгама. Не раз он слышал от других великанов: мол, верность только в сказках бывает, сердце женщин склонно к измене, красавица долго одна не остаётся. Но не верил Калгама этим притчам. Считал: сочинили их неудачники, сердитые на весь белый свет.

– Сам себе помогай, – ответила Фудин. – Ведь ты хвалился: бусяку – самые сильные, крепче их никого на свете нет. Докажи!

– Воды, прошу, хоть горсть плесни! – зарычал Хондори-чако. – Увидишь, какой я сильный!

– Нет, – не соглашается Фудин. – Я слабая женщина, боюсь выйти из загородки.

А сама на цыпочках подобралась к печке, схватила котёл и, надрываясь, потащила его к бусяку – хочет на башку ему надеть. Да только видит Калгама: силёнок у неё маловато. Перехватил он посудину и натянул её на голову Хондори-чако – по самый кадык. Тот уже, было, пепел с век стряхнул, глаза приоткрыл, и вдруг – опять ничего не видит, да ещё и котёл мешает двигаться. Совсем бусяку обезумел – как бешеный, заметался по пещере, всё крушит, что под лапу попадётся.

На беду, Калгама не успел взять лук с лавки. Подвернулся он рассвирепевшему бусяку – схватило чудовище его, переломило как соломинку. Лавки тоже разнёс в щепки, стол перевернул и к дверям отбросил, туда же и лежанки метнул – загородил выход.