Читать «Загадочные экспедиции» онлайн - страница 7

— Эти вопросы я пока оставлю открытыми, ибо считаю целесообразным вернуться к ним несколько позднее.

А теперь перейду к огнестрельному оружию. Начну с того, что в XVI в. и в регулярных, армиях Европы оно было представлено тяжелыми, конструктивно несовершенными аркебузами, в России — пищалями. Однако широкого распространения они еще не получили. К тому же без пороха и свинца пищаль теряла всякую ценность. А где их было взять в сибирской глухомани? Одним словом, лук, самострел, рогатина, топор — вот что составляло основу вооружения новгородского ушкуйника. Не стоит переоценивать и его духовный багаж. Грамотеев-книжников не было среди ушкуйничьих ватаг.

Образ жизни, который должны были вести на Аляске новгородцы, вряд ли позволил бы им заниматься воспитанием своих чад. Мужчина здесь прежде всего воин, охотник, рыбак, а это значит, что значительную часть времени он проводит вне семьи. Таким образом, дети-малолетки язык, обычаи, круг интересов, понимание мира и образ мышления в целом воспринимают от матерей и сверстников. В данном случае таковыми были индейцы Аляски.

И наконец, в истории имеется немало примеров того, как испанцы, англичане, французы и прочие европейцы, попадая в туземную среду одиночками или небольшими группами, ассимилировались в ней. Один из таких «отуземившихся» европейцев встретился в Австралии в прошлом веке. Произошло это при следующих обстоятельствах.

В 1855 г. к побережью Австралийского континента подошел английский корабль с группой переселенцев на борту. Они искали район наиболее удобный для основания колонии. На берегу англичанам попался одинокий туземец. Точнее говоря, он сам подошел к костру белых пришельцев. Голое тело, темная кожа, заросшее волосами лицо, примитивное копье, язык жестов — все это говорило англичанам, что перед ними абориген. Однако черты лица, доброжелательность и, главное, латинские буквы, вытатуированные на его руке, заставили англичан приглядеться к нему повнимательнее. Таинственный дикарь прижился в лагере поселенцев-колонистов. Вскоре он научился понимать английский язык, а затем и говорить на нем. И только тогда изумленные англичане узнали, что имеют дело с соотечественником.

Тим Бакли, двадцатитрехлетний солдат королевской армии, за какой-то дисциплинарный проступок был осужден и сослан на каторгу в Австралию: в Лондоне полагали, что правонарушителям самое место в этой дикой, необжитой стране.