Читать «Собиратель миров» онлайн - страница 69
Илия Троянов
37 . НАУКАРАМ
— Ты припозднился.
— У меня нет больше денег на тонга.
— Все еще не нашел работы?
— Нет, ничего.
— А как же письмо, оно должно было пробудить впечатление?
— Меня прогоняли, прежде чем я мог его представить. Надо, чтобы кто-нибудь вначале прочитал это ваше восхитительное произведение, хотя бы один единственный фиренги. Это была моя ошибка. И я-то опытен в общении с фиренги! Что я себе выдумал. Я смешон, я знаю. Воображал, что заинтересую их. Как мне это пришло в голову? Мол, я, Наукарам — человек, который столько пережил, столько выучил, так изменился. А что видят незнакомые со мной фиренги? Да они меня не видят. Вообще не видят. Бёртон-сахиб меня бы не прогнал. Моя история пробудила бы его любопытство. Он потратил бы на меня хоть несколько минут. Я в отчаянии.
— Ну что ты, что ты, бхай-сахиб. Пусть один из этих фиренги лишь заглянет в то, что я написал. У него сразу проснется аппетит.
— Пусть только один из них возьмет в руку эти многочисленные листы, не так ли? Вы это хотели сказать? Пусть он только начнет читать. И что он тогда сделает? Он бросил мне их в лицо. Да как я смею, сказал он, раздувать толстую сказку из моей службы у офицера.
— Такого не могло случиться.
— Случилось. Листы теперь грязные. В том доме явно не следят за уборкой. Как раз там я бы и пригодился. Это было соседнее бунгало. Наш дом пустует. Сад зарос. Ходят слухи, что там обитает дух женщины. Мы с вами вдвоем сотворили толстую сказку. И кого она будет кормить? То был единственный фиренги, которого мне удалось увидеть. Прочие передавали мне, что не нуждаются в моих услугах. Неужели в городе появилось так много хороших слуг? Самодовольные гоанцы, вы знаете, о ком я, которые одеваются как фиренги и носят на шее крест, который мешает им бегать. Он заставил меня ждать на солнце. Его господину не хочется ничего читать. Ему слишком жарко. Что с ним случится, если он будет читать все, что ему приносят какие-то прохожие. Я даже не верю, что фиренги потратил столько слов. И как же часто кто-то приходит к вам в дом с письмом, спросил я. Этот гоанец надсмеялся надо мной. Он предложил, что я могу день помогать на кухне, тогда домоправитель посмотрит, гожусь ли я на что-либо. Такое унижение.
— Не надо терять мужества.
— Вам легко говорить. Я знаю, легко сносить чужие беды. Я даже разыскал учителя, Шри Упаничче. В надежде, что он вспомнит меня, хотя уже прошло почти пять лет. Дверь открыл его сын. Высокий человек. А учитель был такой маленький. Сын был в трауре. Его мать умерла. А отец удалился в какой-то ашрам. Где-то около Ганга. Сын был дружелюбен, как его мать. Предложил мне помочь. Я поспешно ушел. Как он может помочь? Помощь людей, которые не могут по-настоящему помочь, только усиливает унижение. У входа внизу был все тот же брадобрей. Он не узнал меня. А если бы и узнал, то что он мог бы подтвердить?
— Времена сейчас трудные, никто не спорит. Мне неловко именно сейчас поднимать эту тему, но мы как-то позабыли про мой гонорар. Кое-что поднакопилось. Не такая уж и несущественная сумма. Десять рупий. Я подсчитал вчера вечером. Если позволите, я сделаю предложение, которое нам обоим пойдет на пользу. Давайте определим последний взнос до окончания работы. И не важно, сколько она еще продлится.
