Читать «Четвертая Беты» онлайн - страница 159

— Видишь ли, Дан, меня всегда коробила тяга непременно все абсолютизировать… боюсь, что это признак духовной незрелости нашего народа. Ну скажи мне, если я ясно вижу, что какие-то вещи неверны, неточны, неумны, наконец — почему я должен молчать и соглашаться? Тем более, что от этих благоглупостей страдаю не я один, а все.

— Но почему бы тебе не говорить от собственного имени?

— Я для них не авторитет. Слишком молод. Они уже напрочь забыли, что во время Учредительного Собрания все они, и их драгоценный Рон Лев в том числе, были немногим старше. Да и умер он далеко не стариком, но это было давно, и они успели о подобных мелочах забыть. И относятся к каждому его слову, как верующий к Установлению.

— А ты? Понимаю, сейчас нет. После этих писем. А раньше?

— Я не склонен к вере в принципе. Натура не та.

— В этом мы схожи, — хмыкнул Дан. — Ясно. А что ты сделал с Ланой? Уговорил?

— Как бы не так!

— Не хочет уезжать из Бакны? Или не хочет уезжать от тебя?

— У нее тут дом, друзья, работа. Ну и…

— Ну и ты. Иногда. Я ее понимаю. У нас говорят, с глаз долой, из сердца вон… Тем более, что не очень-то она в твоем сердце и устроена…

— Ну в этом смысле, тут она или нет, дела не меняет.

— А ты ей сказал — вот так?

— Как же я скажу, Дан? Ты бы сказал?

— А если с ней что-то случится?

— Придется мне, видно, забрать ее к себе. Я не вижу иного выхода.

— Ну и хорошо.

— Чего ж хорошего?

Дан исподлобья взглянул на его мрачное лицо. Собственно, он вполне понимал недовольство Марана, который чувствовал себя припертым к стенке, но поделать ничего не мог. Влип, увяз, наверняка это его бесило, но деваться было некуда. Да, хорошего тут действительно мало. Дан предпочел сменить тему.

— А где она работает? Какая у нее профессия?

— У Ланы? В свое время она училась в Высшей школе истории и словесности, которой руководил ее отец. После его ареста школу закрыли, преподавателей разогнали, ученики разбрелись кто куда… Мать ее числилась служащей в какой-то конторе, ее уволили без права поступления на другое место. Лане пришлось зарабатывать на жизнь себе и матери. Она работала на заводе, в больнице, судомойкой, продавщицей — кем и где удавалось устроиться. Полгода назад школу истории открыли вновь, и ее взяли туда преподавательницей, она почти кончила полный курс — тогда, при Лане…

— Сколько же ей лет?

— Двадцать семь.

— Не может быть!

Маран усмехнулся.

— А ты думал, я развлекаюсь с восемнадцатилетними девочками? Это было бы слишком скучно.

— А ее мать? Умерла, кажется?

— Полгода назад.

— Нелегкая ей выпала судьба.

— А у кого она легкая? А ты знаешь, как жил я? Или Поэт? Или тот же Дор? Мне было шесть лет, когда умерла мать. В две декады, отчего, не знаю до сих пор. Жили мы вдвоем с отцом, он был грузчиком, после смерти матери как-то сломался, стал пить, болел, худел, потерял силу, потом работу, потом мы голодали, потом он повесился… Мне еще двенадцати не было. Забрали меня… существовали такие дома для сирот. Мы назывались детьми императора, жили за счет его щедрот. Не могу сказать, что там было так уж плохо, нет — кормили, одевали, учили, но… Очень уж все смахивало на милостыню, да и воспитание… вставали с рассветом и возносили молитву… или хвалу?.. императору и Создателю — Установление тогда уже не считалось обязательным, но «дети императора» воспитывались в духе его догм… Короче говоря, через полгода я сбежал, поймали, вернули, опять сбежал… Потом меня взяли к себе родители Поэта. Правда, они и сами не очень-то роскошествовали, ну да нам немного и было нужно, жили тогда просто — одни штаны, пока из них не вырастешь, и две рубашки, одна на тебе, другая в воде или на веревке. Когда мы уже кончали бесплатную школу… раньше было так: восемь лет, а потом платные четыре года, ты, наверно, знаешь?..