Читать «Четвертая Беты» онлайн - страница 125

— Послушай! Не надо вешать на меня то, к чему я отношения не имею! Большая часть этих двух с половиной миллионов ушла, как ты выражаешься, в небытие при Роне Льве. Когда я играл в Правлении роль не большую, чем ты в Охране, а вернее, чем ты в Лиге, ты ведь в Охрану пришел позже…

— Как это понимать? — бросил Маран пренебрежительно. — Уже даешь задний ход?

— Ничего подобного, — буркнул Лайва после короткой паузы. — Я полностью одобряю принятые меры! И даже считаю, что дело не было доведено до конца. Два с половиной миллиона! Это ведь еще не все бароны с их отродьем! Я не говорю о сочувствующих. Живут и здравствуют сотни тысяч людей, которые прикидываются, что смирились, а сами терпеливо ждут своего часа.

— Разумеется!.. Значит, покой, кусок хлеба и твердая власть?

— Да. Твои разоблачения никому не нужны. Они только пошатнут доверие к власти — твоей же. Вызовут излишние переживания, тревогу, смятение…

— Лайва, ты что же — живешь в пустыне? Ты полагаешь, что все вокруг были слепы и глухи?

— Люди знали, что все, что делается, делается для их же блага. Пойми, им не надо ничего другого. Ты плохо знаешь свой народ.

— Это ты плохо знаешь свой народ. Да что там, совсем недавно и я думал почти так же. Но за эти несколько месяцев я встретился со столькими умными и честными людьми… Я не мог даже представить, сколько их у нас. Ваша система вытягивала на поверхность подонков, более того, вы будили самое худшее, низменное, извлекали на свет божий всю дрянь, которая, больше или меньше, есть в каждом. Становилось страшно смотреть вокруг, руки опускались. И все оказалось ложью. У нас есть настоящие люди.

— Предположим. Но все равно их меньшинство.

— Пусть. Что из того?

— А если большинство думает иначе? Ты говоришь о народе, но народ это большинство.

Маран молчал так долго, что встревоженный Дан осторожно подошел к двери и попробовал заглянуть в замочную скважину. К его вящему разочарованию в замке с той стороны торчал ключ. Потом Маран заговорил так тихо, что Дан едва его расслышал.

— Что ж, Лайва, в логике тебе не откажешь. Но меньшинство всегда вело большинство за собой, иначе не было бы никакого движения вперед.

— Вот мы и вели это большинство…

— Вели или гнали?

— Гнали только тех, кто не хотел идти сам. Остальных…

— Остальным вы завязали глаза и убедили их в том, что они слепы от рождения. И взяли на себя приятную миссию поводырей.

— А теперь ты вознамерился сорвать повязки с глаз? Но зрячему дальше видно. А если они увидят совсем не то, что ты хочешь им показать?

— Я ничего не собираюсь показывать. Пусть смотрят сами.

— А если они станут смотреть в разные стороны?

— В любом случае они увидят только то, что есть. Правду.

— Ты еще скажи, истину.

— А почему нет?

— Потому что истина, Маран, это отнюдь не своеволие и неразбериха. Народ жаден и прожорлив, как морской живоглот, если ему удастся впиться в кончик твоего пальца, он уже не выпустит тебя — сожрет целиком… Откровенно говоря, я бы с удовольствием полюбовался на то, как тебя съедят со всеми потрохами, но нельзя позволить, чтобы ты по недомыслию разрушил все, что мы строили десять лет. Мы еще поборемся с тобой, Маран, и за народ поборемся…