Читать «Ищи горы» онлайн - страница 87

— Вазу?

— Ты что, забыл?

Дан смутился. Нет, конечно, просто он думал о другом, разве можно забыть тот эпизод… тогда, в первое утро в Бакне, когда их с Никой хотели арестовать в заброшенной, но все еще хранившей следы роскоши опочивальне кого-то, как ему сказали позже, из членов императорской семьи… в Малый дворец они забрели ночью, сами того не подозревая, просто увидели незапертую дверь и по запаху поняли, что помещение нежилое… Эпизод для Ники, выросшей в семье какого-никакого, а художника, совершенно невероятный: один из обнаруживших их охранников схватил стоявшую на столике у кровати изумительной работы цветочную вазу из тончайшего фарфора и с брезгливым выражением лица разбил ее о чугунную каминную решетку…

— Но не мог же я кинуться объяснять ей, что это не мои люди, а обыкновенный офицерский патруль, совершенно случайно встреченный мной у двери черного хода…

— На наше счастье, — пробормотал Дан.

— …которую вы с присущей вам беззаботностью оставили открытой настежь. Конечно, я мог бы спасти вазу, но… Я ведь тебе говорил, что по уставу Охраны всем чинам вменялось в обязанность неукоснительно наблюдать не только за низшими, но и высшими по званию и докладывать по инстанции о малейших отклонениях в их поведении? Так что…

— Ваза это не столь существенно, — прервал его Дан.

— Да, но это было отличной увертюрой к расправе с дворцом… Уверяю тебя, Дан, если б я мог спасти дворец ценой собственной жизни, я бы спас его, не задумываясь.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Дан, мгновенно вновь ощутив ужас, охвативший его в тот момент. Нет, ужас потом, а вначале, когда их вывели на площадь, другое чувство… Задыхающийся голос Ники: «Дан, ты только посмотри!» И он взглянул. И увидел чудо: дворец Расти, устремленный ввысь, летящий, казалось, его удерживают на земле только тонкие витые канаты, заменявшие колонны… А полупрозрачный переливчатый купол неправильной формы!.. Господи, какая неописуемая красота!.. И сразу накатило следующее видение: рассыпающиеся в прах тонкие стены, обламывающиеся, как сухие веточки, длинные хрупкие башенки, распадающийся на словно хрустальные осколки купол дворца…

От одного воспоминания у Дана перехватило дыхание, и он не сразу смог заставить себя вернуться в настоящее. Маран, задумчиво глядевший на него, продолжил:

— Но спасти дворец я не мог. Я не мог даже признаться в том, что хотел бы его спасти. В сущности, у меня не было выбора. Я не мог сойти с пути, который когда-то избрал сознательно, хотя в то время я уже буквально заставлял себя идти по нему. Конечно, если б я был в состоянии все предвидеть, я предпочел бы дорогу Поэта… Или Мастера — по крайней мере, все чисто и ясно, пуля в висок и кончено. Но вначале я не понимал, я самонадеянно думал, что удача все смоет, а когда стал понимать, деваться было уже некуда, оставалось либо идти до конца в ожидании… вернее, в поисках… своего шанса, либо совершить какой-нибудь отчаянный поступок и умереть… Собственно, я и умереть спокойно не мог, ведь я уже был не один, один я был вначале, когда только стал смутно ощущать, что у нас неладно, потом я стал искать людей, собирать их вокруг себя, уйти было б предательством по отношению к ним… Да и какой поступок я мог совершить? Выйти на площадь и кричать, что Изий — убийца и преступник? Меня приняли бы за сумасшедшего. Пристрелить его, как мерзкую гадину? К Изию невозможно было проникнуть с оружием. Даже если б я был способен убить голыми руками, мне не дали б этого сделать, ведь при самых секретных его переговорах присутствовало несколько человек из его личной охраны, стоявших у дальней стены, этот жалкий трус предпочитал говорить шепотом в собственном кабинете, лишь бы не подвергаться реальной или воображаемой опасности. Когда он появлялся на трибуне, вооружали не всех охранников, которые его сопровождали, а только особо доверенных. Мои люди в их число не входили, а что до меня самого, с оружием к Изию меня не подпустили бы даже на километр, как и любого другого члена Правления, с теми, кто хотя бы теоретически мог претендовать на власть, он был особо осторожен… Да если б я и убил его — что бы это дало? Ровным счетом ничего. Его место занял бы тот же Лайва или кто-то другой из его приближенных и верных последователей, и ничего бы не изменилось. Надо было сделать то, что мы сделали, я и сейчас не вижу этому альтернативы, Дан. И вообще всему, что я натворил. Это, наверно, хуже всего. Я ничего не добился, ничего не сумел, все погубил…