Читать «Забудь о прошлом» онлайн - страница 90

— Нда. Ну поглядим. До завтра, шеф. Ни пуха, ни пера!

— К черту! — сказал Железный Тигран хмуро.

Толкнув дверь номера, Дан услышал тихие женские голоса и сразу напрягся. Он беззвучно сделал пару шагов по прихожей и остановился, не дойдя до открытой двери в гостиную. В кресле напротив Ники спиной к нему сидела… Он увидел лишь волну черных волос, но догадался сразу… Только этого ему и не хватало для полного счастья!

— Проходи, — сказал он, пропуская Поэта вперед.

Ника, угадав его растерянность, взяла церемонию знакомства на себя, и Дан имел удовольствие видеть, как Поэт с безупречной земной светскостью целует Наи руку. Затем он повторил ту же операцию с Никой, и Дан не мог машинально не отметить, что у него самого это получается куда менее непринужденно.

— Я очень рада наконец видеть тебя воочью, — сказала Наи. — Я столько слышала о тебе. И тебя.

— Меня?

— У меня есть запись почти ста твоих песен.

— У самого столько нет, — удивился Поэт.

Разговор шел на бакнианском, но когда Дан несмело приблизился, Наи перешла на интер.

— Рада видеть тебя в добром здравии, Дан, — сказала она, протягивая руку.

И все. Самообладание у нее было удивительное, голос не дрогнул, на пожатие она ответила твердо. Если б Дан не помнил взгляд, которым она смотрела на Марана в тот прощальный вечер, он подумал бы, что… Он и теперь чуть не поверил в ее безмятежное спокойствие… Поэт тем временем уже спрашивал:

— Арт-историк? А кто это? Тот, кто изучает историю искусств?

— Не совсем. Арт-история восстанавливает или дополняет исторические факты на основе произведений искусства.

— Но ведь искусство не следует жизни буквально, — возразил Поэт. — Во всяком случае, истинное искусство.

— Да. И тем не менее оно дает понимание этой жизни. Книга Мастера рассказала мне о Великой войне больше, чем «История» Лана, хотя и та хороша.

Произнеся имя Лана, она посерьезнела, и Поэт сразу насторожился.

— Ты с Мараном знакома? — спросил он вдруг.

— Да.

Она ничего не добавила, промолчал и Поэт, и она сразу встала.

— Пойду к папе, пока у него никого нет. Я, в отличие от вас, к нему на прием еще не попала. Приехала утром, а вы уже заперлись.

Она улыбнулась и быстро пошла к выходу. Дан нагнал ее, открыл дверь, и когда она уже перешагнула порог, выпалил:

— Прости меня.

И покраснел. Она вздрогнула и приостановилась, словно собираясь заговорить, но промолчала. Только бросила на него умоляющий взгляд. Умоляющий — о чем? И ушла.

Обернувшись, Дан увидел стоявшего на пороге гостиной Поэта.

— Интересные у вас тут дела творятся, — сказал тот, растягивая слова, потом усмехнулся. — Пойду подумаю, как говорит Маран.

Когда дверь за ним захлопнулась, Ника сердито вскинулась.

— С ума сошел? При посторонних…

— Разве Поэт посторонний? — возразил Дан.

— В подобных делах все посторонние. И ты. И я. Особенно, когда речь идет о таких гордецах, как эта парочка.

— О чем вы говорили? — спросил Дан, садясь.

— Так тебе сразу и скажи! — буркнула Ника, потом поглядела на него и вздохнула. — Да, да, о Маране. Как, впрочем, и добрая половина населения Земли.