Читать «Алый как кровь» онлайн - страница 30

Белоснежка задумалась, что было бы, если бы из дома отправилась в красной шапочке сама Элиза. Мысль оглушила ее. Элиза не убежала бы. Она была бы в этот миг в машине, запертой, в плену, оставленной на милость злоумышленников…

Белоснежка сразу же выудила из кармана мобильник и набрала Элизе сообщение:

Делай, что хочешь, но не выходи из дома. Запри все двери. Не пускай никого постороннего.

2 Марта. Среда

Жила-была девочка, которая не боялась.

Девочка бегала, как бегали те, которые не боятся упасть. Ее маленькие, юркие и сильные ножки неслись через камни и пни. Она чувствовала под подошвами топкие мхи, нагретый на солнце песок, колючую хвою, покрытую утренней росой траву. Она верила, что ноги могут унести ее куда угодно, куда она захочет.

Девочка смеялась, как смеются те, кого ни разу не осрамили. Ее смех вырывался из глубины живота. Он наполнял грудную клетку, булькал в горле, пузырился на языке. И наконец, он выпрыгивал, извиваясь, изо рта, разлетался по воздуху яблоневым цветом на деревья. Смех делал мир вокруг светлее и теплее. Часто он заканчивался икотой, но это было совсем не страшно, потому что икота смешила девочку еще больше.

Девочка доверяла жизни так, как доверяют те, которых никогда не бросала ни земля, ни люди. Она висела вниз головой и верила в то, что не упадет. А если упадет, то кто-нибудь обязательно ее поймает.

Жила-была девочка, которая научилась бояться…

Сказки так не начинаются. Так начинаются другие, мрачные истории.

10.

Белоснежка снова была маленькой. Ей девять. Или десять. Или двенадцать. Годы чертовски смешиваются между собой, сливаются в одну черную тучу. Не получается вычислить или вспомнить, что когда случилось. Что было на самом деле, а что привиделось в кошмаре.

Одно она все-таки знала. Она никогда не боялась просто так.

Белоснежка становилась как можно меньше и слушала. Она умела втиснуться в невозможно маленькие пространства. Она помещалась в шкаф, она влезала в темноту каморки, в угол для мусора; она становилась плоской и забивалась в такие закутки, куда никому не приходило в голову заглядывать. Она умела быть такой тихой, что обычное дыхание гремело перфоратором по сравнению с ней.

У Белоснежки текло из носа. Она этому не противилась. Сдерживала себя от обязательного желания посопеть или очистить ноздри рукавом. Почти водянистая, тонкая сопля стекала на губы. Белоснежка не облизывала их. Сопля продолжала свой путь на подбородок и капала маленькими капельками на ее колени. Но это было неважно. Джинсы все равно были уже грязными. Мама удивится этому дома. Мама удивится, а Белоснежка будет молчать.

Есть вещи, о которых лучше молчать.

Есть вещи, которые станут хуже, если их озвучить.

Белоснежка слушала. Слышала приближающиеся шаги. Сосредоточивалась на том, что надо оставаться спокойной. Если она даст власть страху, то не сможет оставаться совсем тихой. Она закрыла глаза и подумала о белом, нетронутом снеге. Представила синие сумерки. Она позволила зайцам скакать по снегу, чтобы за ними остались ровные красивые следы. Два маленьких круга друг за другом, затем два продолговатых следа рядышком. Следы успокаивали ее.