Читать «Преподаватель симметрии» онлайн - страница 62
Андрей Георгиевич Битов
Казалось, он был чересчур открыт, но, чем более он открывался, тем менее отчетливым становился для меня его образ, сливаясь с образом страны, которую он представлял.
Все каким-то образом теряет в ней
Некоторые формулировки, однако, Антон вколотил в мое сознание как гвозди, и теперь на них развешана для меня вся эта простыня непомерной России, с разреженными станциями назначения, где то ли очередная кружка сопровождала мысль, то ли мысль порождала следующую кружку: заключение как вывод и вывод как заключение.
– Если тюрьма – это попытка человека заменить пространство временем, то Россия – это попытка Господа заменить время пространством!
Формула мне нравилась, и я начинал возражать, припоминая законы Ньютона.
– Вы еще Архимеда с его ванной вспомните! – тут же прерывал меня Антон. – Как раз в том-то все и дело, что граница времени и пространства существует! И с наибольшей отчетливостью эта граница явлена в России.
Такая схоластика выводила меня из себя.
– Ну и где же проходит эта ваша граница? – язвил я.
– В том-то и дело, что она подвижна. Как поршень или как мембрана. Устойчивей всего по Уралу и по Кавказу. Хотя иногда она проходит и по Москве… Но тогда это уже трещина, куда проваливается время.
– То есть как – проваливается??
– Нормально. Век или два.
– Позвольте, но это противоречит всякому здравому смыслу, не говоря уж о физических законах!
– А что физические законы?.. Они не всюду действуют.
– Как такое может быть?
– Но ведь лейтенант Эванс, можно сказать, на моих глазах провалился! Вы видели хоть раз, как трескается лед? Кто знает, может, время – это глыба, а не течение…
Тут уж я выходил из себя, что достаточно мучительно для англичанина.
Антон же успокаивался и говорил удовлетворенно:
– У вас потому и физические законы действуют, что человеческие соблюдаются. Вы все до ума доведете.
Уж как мне нравились эти его кальки с русского: довести до ума, свести с ума… Меня он сводил с ума, но без всякого насилия – вот что изумительно.
– Да, – примирительно вздыхал он, – беда стране, в которой закон не действует, а применяется.
– Вы кого это имеете в виду?! – Я готовился отразить нападение.
– Россию, конечно. У вас-то все в порядке. У вас пре-цедент соблюдается…
– В России, что ли, прецедентов нет?
– У нас все – прецедент. Поэтому и не учесть его.
– Кем же он у вас в таком случае применяется?
– Кто?
– The Law, I meen.
– A-a, вот ты о чем!.. На чьей стороне закон? А на стороне власти!
– А что же тогда у вас власть?
– Самая разнузданная форма страсти.
– Passion??
Антон пускался в рассуждение об иерархии чувств (вертикали власти), но мне уже хватало, я отказывался понимать и отправлялся спать, так и не постигнув, почему у нас чувств не пять, а семь, как нот или цветов в спектре.
