Читать «Иисус. Жизнеописание» онлайн - страница 82
Пол Джонсон
Пилат, увидев Иисуса в таком состоянии, предпринял еще одну попытку воззвать к милосердию еврейских старейшин и всей толпы. По словам Иоанна, он сказал: «…вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины. Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им
Так свершилось величайшее в истории попрание справедливости, так изначально был наглядно нарушен закон, судебная процедура и нормы доказательственного права – всех этапов судебного процесса, на основании которых выносится приговор. Здесь было все, что лишает силы закон и искажает справедливость, все пороки, все слабости – от трусости и лжесвидетельства до самоуправства толпы. И евреи, и римляне при всей разнице в традициях и взглядах, уважали и чтили закон. Эти два народа были величайшими законотворцами всех времен. Но тут они объединились, породив чудовищную несправедливость, отголоски которой прогремели в веках как полная противоположность закону. Трудно сказать, кто более виновен в содеянном кощунстве: клеветник Каиафа, или Пилат, который был облечен изрядной властью.
В изложении Иоанна (19: 9–22) вопрос о власти действительно обсуждался. Пилат, по словам Иоанна, «убоялся» обвинений Каиафы и снова вошел в преторию допросить Иисуса – избитого, истекающего кровью, с терновым венцом на голове. Он спросил: «откуда Ты?», но Иисус ничего не ответил. «Мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» – настаивал Пилат. На это Иисус ответил: «ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе». Таким был приговор самого Иисуса по поводу вины Каиафы и Пилата, еврейского священника и римского правителя. В ответ на это Каиафа со всеми своими прислужниками заявил: «…если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю». Это прозвучало как плохо скрываемая угроза послать донос в Рим, и Пилат сдался. И, сев на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по-еврейски Гаввафа, вынес приговор немедленно распять Иисуса. Он также приказал прикрепить на кресте надпись: «ИИСУС НАЗОРЕЙ, ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ». По его приказу эта надпись была сделана на разных языках, на иврите, греческом и на латыни. Каиафа запротестовал: «…не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский. Пилат отвечал: что я написал, то написал».
По существовавшему тогда правилу Иисуса заставили тащить тяжелый крест, на котором Его должны были распять, к месту казни, на Голгофу, что означает «лобное место». Это место расположено недалеко, и сегодня можно пройти туда по узким улочкам старого Иерусалима. Но Иисус ослабел от боли, от потери крови, оттого что не спал и оттого что Его избивали и над ним издевались. Он трижды оступался под своей тяжкой ношей. Тогда солдаты, Его сопровождавшие, остановили проходившего мимо Симона Киринеянина и заставили его нести крест. Лука говорит: вскоре собралась толпа, желавшая поглядеть на казнь – и не прежняя толпа служителей храма, а обычнейшие горожане; однако «и шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем». Иисус остановился на своем Крестном Пути и обратился к ним: «Дщери иерусалимские! не плачьте обо мне, но плачьте о себе и о детях ваших; ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие! тогда начнут говорить горам: падите на нас! и холмам: покройте нас! Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?» (Лк. 23: 27–31). Удивительно, что Иисус в таком состоянии, слабый, измученный, снова говорит стихами, провозглашая этот гимн-предупреждение, который спустя несколько лет сбудется с пугающей точностью: Иерусалим захватят, и многим из тех рыдающих женщин, и многим их детям предстоит погибнуть в кровавой резне.
