Читать «Душа человека. Революция надежды (сборник)» онлайн - страница 204

Группы отличались бы от клубов в том смысле, что каждый из их членов будет готов принести большие жертвы, а также более основательно изменить свою личную жизнь в соответствии с общими принципами движения. Они должны стать для каждого участника настоящим домом – домом, где он находит поддержку в получении знаний и межличностного участия и в то же время где у него есть шанс внести что-то от себя. Их целью было бы движение к преобразованию отчужденной личности в активного участника. Естественно, группы относились бы критически к тому образу жизни, который предлагает отчужденное общество, но они постарались бы найти оптимальный вариант неотчужденной личности, а не просто успокоить постоянное возмущение, подменяющее собой подлинную жизнь.

Группы распространяли бы новый образ жизни, лишенный сентиментальности, реалистичный, честный, смелый и активный. Надо подчеркнуть, что реалистичная несентиментальность – если хотите, граничащая с цинизмом, – нуждается в том, чтобы ее сопровождали глубокая вера и надежда. Обычно между ними нет связи. Люди верящие и надеющиеся зачастую оторваны от реальности, реалистам же не хватает веры и надежды. Выход из нынешнего положения мы найдем только тогда, когда вновь сольются воедино реализм и вера, как это было у некоторых великих учителей человечества.

Члены группы стали бы говорить на новом языке – на английском, разумеется, но на таком английском, который выражает мысли, а не скрывает их, на языке человека, ставшего субъектом собственной деятельности, а не отчужденного хозяина вещей, которыми он управляет по принципу «иметь» или «использовать». Способ потребления у них изменился бы, и не в том дело, чтобы оно сводилось к минимуму; просто потребление стало бы осмысленным и служило бы жизненным потребностям, а не потребностям производителей. Они попытались бы достичь личностных изменений. Став ранимыми, активными, они практиковали бы размышления, медитацию; искусство быть спокойным, невозбужденным, неалчным; чтобы осмыслить мир вокруг себя, они постарались бы понять свои внутренние побудительные силы. Они постарались бы превзойти свое ego и «открыться» миру. Они попытались бы полагаться на собственные мысли и чувства, делать самостоятельные заключения и использовать открывающиеся перед ними возможности. Они стремились бы достичь оптимума свободы, то есть подлинной независимости, и отказаться от поклонения идолам любого рода и от фиксации на них. Они преодолели бы кровосмесительные связи с прошлым, из которого они вышли, с семьей и землей и на их место поставили бы озабоченность, исполненную любви и критического духа. У них развилось бы подлинное бесстрашие, которое способна дать только глубокая укорененность в себе, убежденность и полная взаимосвязь с миром.