Читать «Краткая история Турции» онлайн - страница 75

Абдул-Гамид намеревался создать единую империю, которая состояла бы из разных мусульман, в первую очередь турок и арабов. Его предшественники занимались религиозными проповедями из дворца Долмабахче, выстроенного в европейском стиле. Абдул-Гамид переехал в более скромный Йылдыз, расположенный выше и дальше от моря, а также сделал исламскими гораздо больше аспектов империи. Именно теперь родился миф, что османы всегда вели священную войну против неверных, и в этом свете гробницы первых султанов в Бурсе приобрели в конце XIX века репутацию религиозных святынь. Абдул-Гамид также распустил парламент и правил через декреты; вскоре он приобрел за границей репутацию жесткого диктатора – le seigneur, это слово пошло по миру с легкой руки Анатоля Франса, имевшего в виду кровь, которую этот seigneur предположительно пролил. «Абдул Проклятый» – так назвал его Гладстон.

Конечно, в империи была усилена и увеличена полицейская сеть; некто Арап Иззер-паша развлекал себя тем, что в праздник Рамадан отлавливал людей, жующих или курящих возле дворца Йылдыз, и жестоко их наказывал. Но Абдул-Гамид являлся интересной фигурой: он был весьма искусным плотником и даже переводил оперы. Он обладал замечательной энергией (считая себя выше правил Корана, султан взял себе семь жен, на последней он женился в 1900 году, когда ей было семнадцать, а ему пятьдесят восемь). Он повернулся спиной к бюрократам Танзимата, особенно к Мидхату-паше.

Конечно, упор делался на религию, иногда в чрезвычайно мракобесной форме. Обычные люди не имели шанса понять Коран, и один деловой турок перевел его с классического арабского. Но этот перевод подвергся запрету. Очень похожее произошло и с системой страхования. Страхование считалось богохульством, потому что зачем оно нужно? Аллах захотел, чтобы ваш дом сгорел, и негоже искать компенсацию. Когда обсуждалась конституция, аргументы в этой дискуссии приводились из религиозных понятий. В кабинеты министров серьезно обсуждали (или, скорее, делали вид, что обсуждают) богословские тонкости, но Абдул-Гамид явно считал, что усиление ислама сохранит его империю единой, крепче связав арабов и турок. Все это странно предвещает появление современной Турции, где синтез ислама и турецкой нации всегда находится в печи, но каким-то образом никогда не закипает. И, конечно, как повелось с Селима III, поистине созидательной силой оказалась армия.

Однако надо сказать, что Абдул-Гамид много сделал для системы образования, он даже ввел школы для девочек и поощрял христианское население – повсюду на высоких постах находились армяне, а его банкирами являлись греки. В Турции процветали христианские школы, особенно Роберт-колледж, а также французские и другие европейские учебные заведения, где учились как греки, так и армяне. Абдул-Гамид строил также технические институты, инженерные и медицинские школы, при нем даже была создана бизнес-школа – прямо на Ипподроме, рядом с Голубой мечетью, чтобы обеспечить ей престиж. Он также поддерживал модернизацию ислама. В то же время в стране существовали ярые консерваторы, которые считали Запад и все, что он делал, дьявольским искушением. Если им говорили, что медицина и наука на Западе просто намного лучше, следовал ответ, что именно арабы давным-давно изобрели все эти достижения.