Читать «Проклятие Лермонтова» онлайн - страница 155

Однако смею вас заверить: женщина, которая его растила и любила невыносимо отчаянной любовью, исправит и этот, не зависящий от него церковный грех.

Ей долго не будут говорить о его смерти, станут готовить к страшному удару. Для надежности пустят кровь. И поймут, что она догадалась обо всем сразу, как только вокруг стали суетиться. Мария Лопухина расскажет в письме Саше Верещагиной печальные новости: «Какое несчастие эта смерть; бедная бабушка самая несчастная женщина, какую я знаю. Она была в Москве, но до моего приезда; я очень огорчена, что не видала ее. Говорят, у нее отнялись ноги и она не может двигаться. Никогда не произносит она имени Мишеля, и никто не решается произнести в ее присутствии имя какого бы то ни было поэта».

У нее от горя западут веки и, чтобы смотреть, придется приподымать их пальцами. Через год Марии Акимовне, Акиму Шан-Гирею, Столыпиным удастся от ее имени исхлопотать разрешение перевезти тело Мишеля в Тарханы. Император разрешение даст, но с условием, чтобы тело везли в свинцовом гробу, запаянном. Так его и положат, не вскрывая, в тарханскую землю, рядом с матерью и дедом. На этот раз – по всем правилам, с отпеванием. Часовню распишут приглашенные мастера. И лик архангела Михаила они сделают похожим на лицо Михаила Лермонтова.

По известной привычке стирать из памяти все, что делает жизнь невыносимой, Елизавета Алексеевна раздаст все вещи погибшего внука. Снести дом, где он прожил двенадцать лет, она не сможет – слишком уже будет стара. Ей минет не так уж по земным меркам и много – 72 года, когда наступит для нее вечный покой. Похоронить себя она прикажет не рядом с внуком, дочерью и мужем, а за стенами часовни.

Почему не рядом с ними? Елизавета Алексеевна была женщина властная, но не глупая. И наконец поняла, чем была на самом деле ее страстная любовь – и для дочери, и для внука. Была она наказанием, которое – хуже проклятия. Отдавая им вроде бы все свои силы, она на самом деле высасывала из них жизнь. Душила и убивала своей любовью. Так угасла, не выдержав этой любви, милая Маша. И только сильный характер внука смог этой «любви» противостоять. Но когда ушел и внук – такой молодой, когда она почти ослепла от горя и ждала смерти как избавления, все стало ей ясно. И похоронить себя она велела не рядом с погубленными ею любимыми людьми, не в часовне, не под образами, а просто под открытым небом.

Самой себе вынесла она приговор. Суровый и беспощадный. И обжалованию не подлежащий.

Что же касается Михаила Юрьевича, то с его смертью человеческая ненависть будет на разные лады трепать его имя. И родится – из тучи, грозы, нацеленного в грудь пистолета и неотпетого тела – безжалостная легенда о проклятии, которое тяготело над ним с минуты рождения. Вроде появился он на свет при раскатах грозы, и отмечен был уродствами, и имел уродливый и злобный нрав, и душу его забрал не ангел в лазурные выси, а дьявол в кромешный ад. А потом к этой «оптимистичной» легенде добавится и другая – о проклятии, нависшем черной тучей, благодаря Михаилу Юрьевичу, над всей нашей страной.