Читать «Хаидэ» онлайн - страница 452
Елена Блонди
Ахатта засмеялась, глядя за ее плечо.
— Ну, черный, ты сильно напугал свою любимую? Не ахнула ли она, увидев твой глаз?
Нуба сел рядом с Хаидэ, потер колени, обтянутые штанами. Из булькающего котелка поднимался тающий запах трав. Абит, приподнявшись, черпнул отвара чеканным маленьким кубком, обжигаясь, хлебнул, вытирая выступившие слезы.
— Пусть попросит Цез, она подарит ему свой мраморный. А то будут пользовать его вместе. По очереди.
Нуба засмеялся и Хаидэ, вздрогнув, быстро обернулась к нему. Недоуменно проследила, как черная рука приняла кубок из рук Абита-Беслаи, и поднесла ко рту. Гулко хлебнув, Нуба отозвался:
— Нет уж, хватит в племени и одной с мраморным глазом. Я похожу так, чтоб пугались дети.
Подал питье княгине и заботливо придержал кубок в ее задрожавшей руке.
— Нуба… ты видишь их? — шепотом спросила она.
— Их? — великан недоуменно поднял брови.
— Ахатту. И Убо… Абита то есть. Беслаи!
Она выкрикнула имя бога. И держа горячий кубок обеими руками, оглядела смеющуюся троицу друзей.
— Пей, любимая, вижу, конечно, вижу.
Из темноты вышел исчезнувший было Казым. Встал на колено перед мужчиной, касаясь рукой травы. За его спиной переступал тонкими ногами конь.
— Спасибо тебе, учитель Беслаи, за то, что не дал моему Полынчику уйти навсегда.
Мужчина поднялся, расправляя широкие плечи. В темном ночном воздухе светлело лицо с яркими, как морская вода в полдень, глазами. Поклонился, прижимая руку к груди.
— Тебе спасибо, храбрый Казым, за коня. Садись с нами.
— Нет. Я с ним. Похожу тут, пока пасется.
Тихой голос Казыма исчез в темноте.
— Идем, Полынчик, там любимая твоя трава. Ты поешь. И всегда чтоб был сытый и быстрый. А в другой раз, когда придешь…
— Ахи… Ты будешь приходить ко мне?
У Ахатты было такое красивое, такое нежное и мирное лицо, что только сейчас, ожидая ответа, Хаидэ, наконец, поняла — все совершилось. Все, к чему шли события, запутываясь узлами и снова вставая, как надо.
Ахатта кивнула:
— Да! Теперь всегда буду с тобой. Я не могу забрать Мелика, тебе растить его, сестра, тебе и Теке. Но каждый день я буду приходить к сыну.
— Вот и хорошо, — успокоенно сказала Хаидэ, — учитель наш Беслаи, ты ее береги. Нет тебе большей любви и лучшей жены.
И добавила, вспоминая, как валялись они на макушке холма, ожидая бредущих далеко внизу друзей:
— Ты понял, Пень? Не обижай!
Они сидели вокруг ночного костра. И выйдя из темноты, советник княгини Нар, прижимая руку к груди, поклонился Беслаи, благодаря его за благополучное возвращение сына. Свалил рядом с огнем припасенного хвороста и деликатно исчез. Огонь разгорался, как сердце, сжимаясь и снова становясь большим, обдавал теплом окруженные темнотой светлые лица, блестел на женских щеках, пробегая красной черточкой по мокрым дорожкам, когда Ахатта сказала горестно:
— Исма…
Имя ушедшего повисло в темноте. А из ночи, проснувшись, что-то спросила первая птица, будто не расслышав, повторила за женщиной: