Читать «Девочка из города (сборник)» онлайн - страница 29

Она вдруг заплакала. Ей снова представилось, как бурная река уносит льдину и Романок стоит на этой льдине и смотрит на всех испуганными синими глазами. А льдину уже вертит, уже крутит в воде… Ой, что, если б это и в самом деле случилось?

– Ну, ведь не случилось же, ведь не случилось же! – повторяла Таиска. – Ведь не случилось же!

Но неожиданно всхлипнула и сама. И тут же рассердилась:

– Уж и надаю я этому Романку сегодня! Будет он у меня знать, как в реку соваться!

Огонек увидел солнце

Серые стояли дни. Тяжелый сырой туман висел над землей. Ночи были непроглядны. Только ветер шумел и река бушевала вдали.

И вдруг ударило солнце. Засверкали Грушины спицы, воткнутые в клубок; словно серебряные, засветились ручки у комода; заблестела посуда на полке, и на большой глиняной миске отчетливо проглянули глянцевые синие цветы.

А на подоконниках, затопленных солнцем, свежо и сквозисто зеленели дедушкины сеянцы.

Валентинка была молчалива. Но ей казалось, что начался какой-то необъяснимый длительный праздник. Этот праздник не имел названия, но он был разлит в воздухе, глядел в окна. Она вышла на улицу – праздник был и здесь. Да еще какой! Снег уже исчез – туман и черные ночи согнали его. Синие лужи, словно осколки зеркала, ослепительно сверкали под солнцем. Тонко звенел ручеек, бегущий через двор. А возле избы на старой березе пел скворец. Как он пел! Он словно хотел рассыпаться сам в своих звонких трелях, он даже крылья распускал и весь трепетал от неизбывного счастья.

Дед на усадьбе подправлял изгородь. Он постукивал топором по тонким ольховым жердинкам, подгонял их, прилаживал к высоким кольям, перевязывал мягкой, как волокно, ивовой корой.

Но вот он остановился отчего-то, поднял бороду и глядит в небо. Валентинка сразу встревожилась. Что там? Самолет? Немецкий?

Дед поманил ее пальцем. Валентинка подошла. И – как хорошо! – вместо жесткого, воющего гула немецких пропеллеров она услышала еще одну птичью песню. Словно серебряные колокольчики звенели вверху. Словно серебряный дождик падал на землю. Высоко-высоко дрожала в небе маленькая птица.

– Дедушка, кто это? – спросила Валентинка. – Это соловей?

– Это не соловей, – ответил дед, – это самая наша крестьянская птичка. Всегда она с мужиком в поле. Мужик работает, а она над ним поет, веселит его, радует. Это, Валентинка, жаворонок!

– Жаворонок?!

Тотчас вспомнились жаворонки, которых они лепили из теста. Какой же этот? Может, как Таискин, – с широкими крыльями и гребешком на голове? Или такой, как был у нее, – с тремя перьями в хвосте? Какие у него перья: синие или красные?

Но нет! В толстой книге был нарисован жаворонок. Маленькая серая птичка с хохолком на голове. Такая же простая серая птица, как воробей.

Ну и пусть как воробей! Пусть совсем простая и совсем серенькая! Все равно – это самая лучшая птичка на свете!

Среди улицы, подернутой яркой зеленью, одна за другой собирались бабы-колхозницы. Сначала две встретились, заговорили и остановились. Потом из соседних дворов подошли. Все поглядывали на теплое небо, на талый, украшенный лужицами выгон, советовались о чем-то…