Читать «Утраченный Петербург» онлайн - страница 213

На обустройство сада ушло два года, было высажено более пяти тысяч деревьев и почти тринадцать тысяч кустарников пятидесяти двух пород. Торжественное открытие наметили на 8 июня 1874 года. Как часто у нас случается, подвела погода: с утра шел дождь. Но император Александр II повелел праздник не отменять и не только приехал на церемонию открытия долгожданного сада, но и посадил дубок на газоне против портала Исаакиевского собора (он и сейчас там растет). Александра Николаевича попросили разрешить назвать новый сад его именем.

Александр II

Он согласился. С тех пор сад и зовется Александровским. Правда, некоторое время ему пришлось побыть сначала садом Трудящихся, потом садом Трудящихся имени Максима Горького, но уже в 1997 году с «псевдонимами» было покончено.

При обустройстве сада возникла коллизия, имеющая прямое отношение к теме этой главы. По проекту фонтан, который решено было установить перед центральным входом в Адмиралтейство, представлял собой восемнадцатиметровую скульптурную группу. Она была хороша, но отвергли ее сразу и решительно: она заслоняла фасад Адмиралтейства. Уже много позднее был принят проект фонтана, предложенный Александром Романовичем Гешвендом — тот, что и сегодня не закрывает, а только подчеркивает красоту одного из самых блистательных памятников Петербурга. К концу XIX века деревья в Александровском саду так разрослись, что стали заслонять фасад Адмиралтейства. Группа петербургских архитекторов (среди них были такие выдающиеся зодчие, как Мариан Станиславович Лялевич, построивший мечеть, дом Перцева, дом Мертенса, Сытный рынок, и Мариан Марианович Перетяткович, автор дома Вавельберга) предлагала вырубить деревья и обустроить перед Адмиралтейством партерный сад. Их предложение принято не было. На мой взгляд, к великому сожалению. Сейчас деревья еще разрослись, и как следует разглядеть Адмиралтейство (о достоинствах этого шедевра русской архитектуры говорить не стоит — они и без того очевидны и признаны во всем мире) можно только зимой, и то сквозь черное кружево веток.

Разумеется, сейчас предлагать вырубить деревья и устроить на их месте партеры — не только бессмысленно, но и кощунственно. Бессмысленно потому, что в городе и так ужасающе мало зелени и каждое деревце на вес золота. Кощунственно потому, что во время блокады ленинградцы, погибавшие не только от голода, но и от холода, не срубили ни одного дерева в Александровском саду (и в Летнем тоже). Сберегли. А ведь одним деревом можно было топить буржуйку несколько дней и тем самым спасти чью-то жизнь. Сейчас в Летнем саду вырубают десятки деревьев — тех самых, спасенных во время блокады. Вырубают не вандалы — реставраторы. Видите ли, деревья мешают им проводить реставрационные работы. В общем, тот самый жутковатый принцип: цель оправдывает средства. Впрочем, никто из тех, кто не пережил лютой зимы 1941–1942 годов, кого могли согреть, а значит, и спасти эти деревья, не придет, не взглянет им в глаза. Так что — все можно. А о том, чтобы вырубить Александровский сад и открыть Адмиралтейство, и речи быть не может. И все же печально, что, имея такое чудо красоты, сохранив его, мы утратили возможность им любоваться. На мой взгляд, любимый горожанами сад — одна из самых серьезных градостроительных ошибок. Допущена она давно. И, как оказалось, непоправима.