Читать «Рукопись в кожаном переплете» онлайн - страница 4

Евгений Евгеньевич Астахов

— Видать, ваш пес вовсю жевал вар, — сказал дядя Гриша Плантатору. — Поэтому и лаять не мог. Вон у него вся, извините, физиономия черная.

Пес чихнул и ожесточенно заскреб лапами морду.

— Физиономия? — продолжал надрываться Плантатор. — Вот, товарищ участковый уполномоченный, обратите внимание, — и он опасливо показал пальцем в сторону двух плакатиков — обыкновенных картонок, вырезанных из обувной коробки. Картонки были прибиты к палкам, а палки воткнуты в грядки. На одном из плакатиков было написано: «Патриа лос феодалос!», а на другом «Бойкот спекулянту!»

Дядя Гриша подошел к плакатикам и уже хотел выдернуть их из рыхлой земли, но Плантатор проворно ухватил его за портупею.

— Что вы делаете! Мы взлетим на воздух! Вон там в уголке написано. Вон, вон, слева, красным карандашом, меленько так…

В левом углу каждого плакатика действительно было написано по два слова: «Внимание! Заминировано!»

Дядя Гриша ковырнул носком сапога грядку с клубникой, хмыкнул в усы и покосился на Плантатора.

— Чепуха! Чего вы панику организовываете? Кто же клубнику минировать станет?

Он бесстрашно выдернул из земли оба плакатика, отодрал картонки и принялся рассматривать их.

— Ну, «Бойкот спекулянту» это понятно. Это про вас, вероятно, — он снова глянул на Плантатора. — Чтоб не покупали, значит, вашей продукции.

— Возмутительно! Я жаловаться буду!

— А вот «Патриа лос феодалос»? — не обращая внимания на Плантатора, продолжал вслух размышлять дядя Гриша. — Но это еще за чудеса такие?

— Вот-вот, — поддакнул Плантатор. — Очень неположенные чудеса творятся на вашем участке.

— Патриа о муэрте, это понятно, — дядя Гриша зажмурился. — Это революционный лозунг кубинского народа.

— При чем здесь кубинский народ?! — взмахнул руками Плантатор.

— А вы не кричите. Не кричите, не собирайте людей. Вот так.

У забора остановилось несколько человек. И среди них высокий гражданин в больших очках и в светлом полотняном костюме. Увидев его, дядя Гриша расплылся в улыбке.

— Кого я вижу! Никак Петр Васильевич? С приездом! Давно прибыли?

— Часа два назад, — ответил гражданин в очках. — Вот не утерпел — сразу же на Волгу. Искупался.

Дядя Гриша подошел поближе к забору. Просунул сквозь проволоку руку, поздоровался с очкастым гражданином и сказал:

— Давненько вы у нас не были, Петр Васильевич. Давненько.

— Товарищ участковый уполномоченный! — возмутился Плантатор. — Здесь уголовное дело, а вы отвлекаетесь на посторонние разговоры.

— Почему посторонние? — дядя Гриша опять зажмурился, словно лимон лизнул. — Петр Васильевич человек ученый, языками владеет иностранными. Вот я к нему за консультацией, значит. — Он протянул гражданину в очках обе картонки. — По-моему, на испанский похоже, Петр Васильевич?

— На тарабарский, — смеясь, ответил гражданин в очках. — Если мобилизовать фантазию, то можно, пожалуй, сделать такой вольный перевод с этого полуиспанского на русский: «Родина помещиков».

— Что ж, — заметил кто-то из собравшихся у забора. — Толковый перевод, в самую точку.

— Тихо, граждане! — дядя Гриша поднял в руках картонку, словно жезл. — Значит, «Родина помещика», Петр Васильевич? Так и запишем, — он достал из планшетки блокнот и авторучку.