Читать «Соглядатай, или Красный таракан» онлайн - страница 126

Но вот моя бабка, Мария Платоновна, была вроде бы человеком-невеличкой, ничего особенно значительного не совершившей – просто жила, и работала, и о чём-то тревожилась, порой смешном и нелепом, и разных почётных грамот у неё скопилось столько, что стену можно обклеить снизу доверху, и трудовая книжка благодарностями вся исписана на нескольких вкладках… И что? Неужели она из себя ничего не представляла? Как, допустим, ничего не представляет из себя воробей, летящий в стае: все одинаковые, все весело щебечут, и как их различить? Но глаз всё-таки выхватывает пару-другую воробышков, которые и живее, и голосистее, и приметнее прочих. Вот так же и бабка невольно выделялась из общей серой массы себе подобных, и не хотела, а как-то так получалось, что выделялась.

Что же она ещё написала о гражданке Песьеголовой? Неужели эти записки – вердикт, приговор, показания важного свидетеля (а может, вернее: она – соглядатай чьей-то непутёвой жизни)?

Задавшись этими вопросами, я, как пришёл домой, так сразу и достал бабушкины тетрадки. Перелистал те из них, где описывалась жизнь в Германии, и ничего особенного не нашёл. Правда, обратил внимание: бабушка, вырвав какие-то страницы, сама же исправляла их дальнейшую нумерацию, при этом особо не задумываясь о связности повествования.

«… а люди до сих пор о войне вспоминают, будто она только что прокатилась огненным смерчем по нашей необъятной стране. Бедные женщины! Сколько вам досталось горя, мучений и бед! И вы, милые мои подруженьки, продолжаете терпеливо и безропотно нести эту тяжкую поклажу.

Господи, а сколько я видела мужчин, своих сверстников, ставших калеками, человекообрубками: ни рук, ни ног – только туловища, и счастье, если хоть одна рука сохранилась: есть чем просить милостыню. Или заново научиться писать, а то и ремеслом каким-нибудь овладеть, например, валенки подшивать…

Нет, не могу об этом вспоминать! Тяжело.

Дальний Восток… О, как я хотела увидеть этот край, о котором без конца писали в газетах, рассказывали по радио!

Мама просила-заклинала меня: «Не уезжай! Как-нибудь проживём, прокормимся… Я уже слабость чувствую в теле, неизвестно, сколько жить осталось. Да и дочка у тебя есть. Опять без матери останется… Не уезжай!»

А я – уехала.

Нет, не за деньгами (хотя, вообще-то, и за ними тоже). И не за приключениями (я их не искала, они сами меня находили). И не за тем, чтобы замуж выйти: на Дальнем Востоке, как говорили, много мужчин, и женщины ехали сюда, чтобы устроить личную жизнь. Но в женихах у меня недостатка не было, разве что очень разборчивой была: тот не подходит, и этот что-то не такой, а к тому сердце не лежит – так и не выбрала себе спутника жизни. Но на Дальний Восток я ехала не на поиски прекрасного принца. Может, я искала себя? Мне всё казалось, что где-то на Земле есть место, где меня ждёт счастье.