Читать «Соглядатай, или Красный таракан» онлайн - страница 107
Николай Васильевич Семченко
Но вот остановились как-то на хуторе немецкого фермера. Загнали весь скот во двор: дойных коров отдельно, кибитку с телятками под какой-то навес поставили. И тут нас посетил капитан-ветврач. Подошёл и к моим подопечным:
– Что это ты, Наташенька, так раскрасила своих малышей? – прижмурив веселые глаза, спросил он. – Сразу и не разберешь, какой они масти…
– Да вот и не знаю, что с ними, – развела я руками. – Тесно им в кибитке, что ли? А может, растрясает в дороге? Не знаю…
– А сколько ты им даёшь молока на один раз?
– Сколько смогут выпить, столько и даю…
– Литр, два, пять? – допытывался капитан. – Точнее назови норму!
– Да какая норма! Налью два литра, телёнок выпил и головы из ведра не вынимает, мычит, ещё требует… Вижу: он голодный! Ну, ещё налью ему молочка…
– Э, Наташенька, надо норму во всём знать! Перекармливаешь ты своих питомцев. Но ничего, они тут у нас, на ферме, останутся. Мы их выходим, а со следующим гуртом отправим в Россию…
Ой, как мне стыдно стало. Не справилась с работой. Нетямуха! Как же не вспомнила сразу, что мама никогда не поила телят молоком вдоволь? «Всё, хватит! – она ласково вытирала теленку мордочку. – Обопьёшься – болеть будешь…» Ну, и как я не скумекала, отчего мои подопечные занедужили? Ай, как нехорошо!
Мой возчик сержант Василий радовался:
– Наконец-то хоть с тобой по-человечески поговорю! А то ты всё у телят пропадала. Только с ними и разговаривала…
– А с тобой-то о чем говорить? – усмехнулась я. – У тебя, известное дело, песенка одна…
– Хорошая ты девка! – жмурится Василий. – Ох, и сама не знаешь, до чего хороша!
– Ну, заладил! Хоть бы что-нибудь поновее придумал…
– Пойдёшь за меня замуж? – спросил Василий и занёс руку, чтобы обнять меня за плечи. – Я бы хоть счас женился…
– Убери руку и отодвинься, я тесноту не люблю…
– Хоть ты и злюка, но нравишься мне, – смеялся Василий. – Выходи за меня!
– Жених! А про Машу– повариху уже забыл, что ли? – напомнила я. – Куда ж ты её деваешь? Обещал жениться, и все про это знают…
– Маша? А, ну это так… Ошибка юности! Страсть затмила мой рассудок…
– Тебе – страсть, а ей – что, разбитое сердце и растоптанные надежды? Совесть-то, дорогой, спокойно спать даёт?
– О, началась проповедь! Ты случайно не монашкой до войны была?
Вот так мы и переругивались, считай, каждый день. Назойливый Василий ничего, кроме раздражения, у меня не вызывал. Да и я, видно, стала ему неинтересной. Во всяком случае, вскоре у меня появился новый возчик – пожилой узбек с длинным, трудно запоминаемым именем. Я звала его Михаилом.
– Дядя, а вы до войны где работали? – спросила я его однажды.
– Учителем. Живу в Алма-Ате.
– А я умею шить обувь.
– У тебя работы сейчас много будет, – улыбнулся дядя Михаил. – Всю страну надо обуть!
– Ой, и не знаю, что ждёт впереди. Так тревожно что-то на душе…
