Читать ««Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг.» онлайн - страница 35

Чистка при реорганизации уездных чека не облагородила облик местных чрезвычаек. Коллегии политбюро также имели право выносить смертные приговоры, которые затем утверждались в губчека и полпредстве. Многие политбюро, подобно уездным чека, на деле являлись компаниями вечно пьяных мародёров и фальсификаторов провокационных дел. Летом 1921 г. на заседании Славгородского уездисполкома прозвучал доклад одного из местных чекистов о «разложении» политбюро, сотрудники которого брали взятки самогоном под невыполнявшиеся обещания освободить арестованных, так что «у обывателей сложился взгляд на политбюро как на орган взяточничества и самопроизвола». Осенью того же года в связи с массовыми злоупотреблениями «самоснабжавшихся» сотрудников было раскассировано Минусинское политбюро, а в Черепановском — исключены из партии начальник и его заместитель.

Следует отметить, что в Сибири с мая 1920 до июля 1921 г. действовала Новониколаевская ЧК, подчинявшаяся непосредственно Павлуновскому. Являясь уездной чека, она именовалась тем не менее просто Новониколаевской ЧК и не подчинялась Томской губчека. Её особый статус был, вероятно, связан с тем, что до мая 1920 г. она являлась губернской, так как Новониколаевск тогда был центром Томской губернии, и полпред сознательно сохранил для неё и штаты, и независимость от Томской губчека. (Штатами губчека располагала и Петропавловская уездчека). Амбиции лидеров Новониколаевской чрезвычайки были велики: они пытались водить за нос самого Павлуновского, предоставляя фальсифицированные данные о заговорах и не отвечая затем на его конкретные запросы.

В начале 1920 г. организовывались и так называемые «летучие чека» — временные структуры, действовавшие в отдалённых районах для быстрейшего ареста и расправы над «контрреволюционными элементами». Так, в Коуракской волости Томской губернии несколько недель действовала такая ЧК во главе с уполномоченным губчека Д.С. Земляновым. С 19 февраля 1920 г. он по инициативе волостного ревкома вёл следствие по делам крестьян — бывших колчаковских дружинников. В результате пятеро из них в марте 1920 г. были без каких-либо убедительных свидетельств о преступной деятельности осуждены к расстрелу.