Читать ««Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг.» онлайн - страница 179

Отношение населения к чекистам в целом было враждебным: их боялись и ненавидели, высмеивали в анекдотах (однако у молодёжи под влиянием пропаганды постепенно воспитывалось уважение к чекистам как к отважным бойцам за идеалы революции). Когда в марте 1922 г. военные власти Якутска за тайные аресты выпороли видного чекиста Н.П. Осетрова, то слухи об этом сразу распространились по всему городу. Характерен эпизод 1926 г., когда попавшей в больницу жене начальника Бийского окротдела ОГПУ К.К. Вольфрама одна из пациенток (партийная инструктор женотдела) кричала: «Привезли барыню, ишь ты, жена начальника ГПУ с собственными подушками и бельём. Небось, попадёшь в подвал к Вольфраму, так там жёстко…». При разборе инцидента отмечалось, что эти инвективы больные встретили сочувственно.

Не любили чекистов и в номенклатуре: супруга арестованного видного сотрудника ОДТЧК ст. Барнаул А.Г. Онупрейчика в своих хлопотах за мужа встретила в начальственных кабинетах только пренебрежение. Давление общественного мнения ощущали все чекисты. Характерно, что жену одного из работников полпредства ОГПУ родственники спрашивали в письме, служит ли ещё её супруг в этом «поганом учреждении»?.

В результате даже руководящие чекисты не всегда считали свою работу привлекательной — и из-за моральных перегрузок, и из-за ощущения изгойства. В 1924 г., будучи заместителем полпреда ОГПУ по Сибири и отвечая на вопрос партийной переписи относительно желательной отрасли работы, Б.А. Бак заявил, что хотел бы «усовершенства по специальности механика». Замначальника Бийского окротдела ОГПУ С.Д. Шестаков в конце 1925 г. отмечал «адское желание учиться… на этой почве у меня была целая история просьб, ходатайств и проч., но так ничего и не добился». Уйти со службы можно было только с согласия парторгов, которые далеко не всегда шли навстречу. Следует отметить, что даже бывшие чекисты в анкетах, даже партийных, скрывали свою службу в «органах».

Пропаганда официально старалась представить службу на ОГПУ необходимым делом: так, заведующий пресс-бюро Агитпропа ЦК РКП(б) С.Б. Ингулов в 1924 г. в статье «Партии отдайся весь!» писал, что всякая работа — наркома, красноармейца, «агента ли ГПУ» — одинакова почётна и полезна для партии. Но вскоре эта тема па абсолютно секретной и совершенно исчезла из открытой печати, характерно, что и термин «агент», поначалу официально обозначавший категории работников транспортных органов ЧК-ГПУ и угрозыска, после 1920-х гг. исчез: данным словечком пожертвовали, постановив, что агентами могут быть только слуги империализма. О чекистах публиковали торжественные оды (вплоть до Маяковского), сами они постоянно выступали в прессе с различными объявлениями и предупреждениями, а в периоды юбилейных кампаний 1922 и 1927 гг. — и с мемуарными очерками.