Читать «Хотят ли русские войны? Вся правда о Великой Отечественной, или Почему врут историки» онлайн - страница 4

«Хитрый» Сталин до последней минуты боролся за сохранение имиджа жертвы агрессии, пострадавшей стороны. Только так он мог надеяться, что Запад если не кинется помогать СССР, то хотя бы не станет открыто помогать и Гитлеру. Прежде всего это относилось к США. Ведь Англию Сталин уже «подставил» под Гитлера «Договором о ненападении» от 23.08.39 г., после того, как Англия отказалась от оборонительного союза с СССР, надеясь стравить Германию и Россию ещё в 1939 году. В итоге Англия, организовавшая Вторую мировую войну, связав себя обещаниями Польше военной помощи, сама оказалась втянутой (пусть не сразу, через год) в реальные боевые действия. А после того как СССР, вслед за Англией, стал официальной жертвой агрессии Германии в глазах всего мира, то Англия, и вслед за ней США, стали сговорчивей при создании антигитлеровской коалиции (не то что в августе 39-го). Хотя Запад и не торопился оказывать настоящую, реальную помощь Советам даже в случае нападения Германии, но в этом случае он, хотя бы формально, становился «союзником», а не противником. Дальнейшее сотрудничество зависело уже от дипломатической хитрости Сталина и его команды. В конце концов, даже из достаточно скудного Ленд-лиза Сталин смог выжать максимальную выгоду, получая (покупая) у Запада (США) именно те товары, что были наиболее необходимы для СССР (та же тушёнка и продовольствие) и которые нам было проблематично производить, т. к. все усилия экономики и промышленности страны были направлены на оборонку, на производство оружия.

Тот же М. Солонин вполне справедливо заметил, что какой-то «особой» трагедии для СССР именно в день 22 июня не произошло. Ведь не ракетно же ядерный удар нанёс Гитлер по СССР! И если бы Д. Г. Павлов реализовал хотя бы часть мероприятий из тех, что ему предписывал Генштаб, или хотя бы просто выполнял свои функциональные обязанности командующего округом, как в соседних округах, то ход всей войны наверняка пошёл бы совсем по другому сценарию. И вполне может быть, что сегодня мы бы отмечали годовщину битвы не под Москвой, а под Смоленском. В целом, три округа из четырёх достаточно успешно держали оборону в первые месяцы войны. Потом подтянулись бы из внутренних округов доукомплектованные (развёрнутые) дивизии, и РККА закончила бы войну в Берлине. Тот же Рокоссовский 22 июня находился в 300-х км от границы и действовал в обычном режиме. Получив указание о вторжении, вскрыл секретный пакет и начал действовать согласно изложенным там указаниям. При этом его мехкорпус был полностью укомплектован по личному составу (но имел только 30 % танков старых моделей) и у него вполне хватило времени на то, чтобы поднять по боевой тревоге свои три дивизии и двинуться в район Дубно, где его корпус участвовал в самом массовом танковом сражении 41-го. И после этого, через пару недель, К. К. Рокоссовский уже был назначен на армию. Но прорванная на белорусском направлении, на пути немецкого потока, «плотина» из наших войск никоим образом удержать весь этот поток не могла. А потом стали сыпаться, как домино, и другие округа-фронты. А те, кто стоял непосредственно у границы, приводились в состояние полной боевой готовности в режиме полной секретности, поэтапно, в течение 2–3-х месяцев, да в последнюю неделю перед 22 июня. Вот почему и танцы гуляли 21-го, в субботу, в некоторых приграничных гарнизонах, по воспоминаниям рядовых бойцов и мирных жителей. А им и знать по «должности» не положено было, чтобы не дать Гитлеру повод обвинить СССР в подготовке к Войне. Имидж, одно слово.